Лазурный
Шрифт:
Пока я расправлялась с одним, он к тому времени уложил шестерых точно, его когти и заклинания не уступали ликановским и волчьим. Плюс магия и свобода на применение любых заклятий и проклятий, не отследят. Тенью, почти размыто он скользил между противниками, нанося удар за ударом, проклятие за проклятием, оставляя после себя лишь кучи мяса и торчащих костей. Жуткое зрелище. Нат был в запале, расправлялся с очередными недоволками, и не видел как один из ликанов, воспользовался моментов и нападал на него сзади, пока другие отвлекали, жертвуя собой, чтобы избавиться от помехи.
– Нат, сзади!
– но он не успел среагировать и отскочить, ликан держал его мертвой хваткой, заломив руки за спину, так, что нет возможности применить проклятие или магию. Острые как бритва когти погрузились в бок Ната, истошный крик и звук рвущейся плоти, плеск крови. Когти пропороли глубоко, хлынула черная кровь. Не знаю, как Нат умудрился, но он вывернулся из захвата, сломал ликану, державшему его не только руку, но и шею, а напавшего проклял тем же способом, вывернув наизнанку.
Откинув тело мертвого противника, стал заваливаться на землю, слышался стон боли и кашель с кровавыми ошметками. Силы его покидали, как и сознание. Кровь не останавливалась. Раны от когтей оборотней и ликанов так просто не заживают, особенной у вампиров. От крови стала черной когда-то светлая рубашка, пропитав надетый сверху свитер. Нат закусил губу от боли. Увидел или унюхал кровь Войт, крикнув мне:
– Ив, бери Ната и в бар!
– я лишь кивнула, подбежала к вампиру, подняла парня, взвалив его на плечо. Он уже лежал на земле, когда я его поднимала. Тяжелый, но я справилась. Он не сопротивлялся. С моей помощью встал на ноги, опираясь на плечо. Одной рукой зажимал рукой рану, но через пальцы все равно просачивалась черная кровь, вторую держала я, перекинув через плечо. Спросила его, дойдет ли он, Нат сказал короткое 'да'. Опираясь на плече, шел ведомый мной. Меня не станут искать, надеюсь на это. Скажу, что пообжала за ликаном, решившим сбежать с поля боя. Поверят и похвалят.
До бара добрались быстро, но Нат уже висел на мне, его рука вся в крови, как и вязаный свитер. Когда мы переступили порог владений оборотней, его тут же забрали с моих рук и унесли. Заместитель вожака, взял Ната как ребенка, легко и аккуратно, стараясь не навредить. Меня успокаивали, говорили, что парень сильный, справиться, налили кофе и дали успокоительное зелье. Руки дрожат, все внутри клокочет и хочется быть рядом с Натом. Но я понимаю, раны забирают много сил и ему, скорее всего, нужна кровь для восстановления. Не знаю, сколько прошло времени, пришел волк и тихо повел меня в глубь бара.
– Пошли, мы его уложили в подсобке. Там темно, окон нет, солнце его не тронет. Вожак позвонил, всех уничтожили, детей спасли. Все сейчас в больнице. Войт рассказал, как этот тощий и почти прозрачный парень уложил шестерых ликанов, - это так и за это оборотни были к Нату благосклонны, - силен паразит. Не знал бы, что вожак видел это своими глазами, не поверил бы. Местные вампиры чистоплюи, аристократы, руки не марают, в дела города не ввязываются, - плюнул зам, - а твой парень крут! По ходу, повидавший не один десяток сражений и крови на руках у него предостаточно. И я рад, что он не в клане.
– У него яркое прошлое, - не отрицаю я.
– Это заметно, он профессионал, специалист по убийствам нежити, - улыбался волк, - но знаю, ты не расскажешь, а парень тем более. Пусть и дальше хранит свои тайны и скелеты в шкафу. Мы не претендуем на доверие. Но поддержим.
– Когда Войт вернется?
– Как запишут показания, там не будет фигурировать имя вампира, не переживай. Вожак об этом позаботиться. Вот, возьми, - дал мне в руки сверток, - здесь бинты, чтобы промыть раны я тебе дам тазик с водой, кровью сама напоишь, а вот вещи уже не восстановишь. Только выбрасывать, - его свитер полностью пропитался кровью, как и рубашка. А черная кровь вампира не отстирывается.
– У меня дома есть его одежда, схожу и принесу. Он все равно будет спать до следующего заката, - меня проводили в подсобку. Было темно, я призвала светлячок и повесила его над плечом. Тусклый, едва заметный. Я приближалась с каждым шагом все медленнее.
На полу, на стареньком матрасе и потертой простыне, головой на подушке лежал Нат. На нем лишь штаны, ботинки рядом, все остальное пришло в негодность. Раны не затягивались, кровь не останавливалась. Это из-за когтей ликанов. Такие раны не затягиваются сразу, и даже остаются шрамы. Он лежал как сломанная кукла, раскинув руки в сторону, откинув голову на бок. Светлые волосы разметались по подушке, веки дрожат, а сам он словно мертв. По сути, так оно и есть, но мне не хотелось бы его окончательной смерти.
Присев рядом, подняв голову Ната и палочкой произнеся режущее заклинание, приложила руку к губам. Инстинкты сработали. Почувствовав кровь, Нат открыл глаза, приподнял голову, взяв мою руку, слизал всю пролитую кровь, слюна тут же попала в рану, на меня накатил жар. Так было и так будет всегда. А дальше острые клыки проникли в плоть, он считал глотки. Один, два, три, четыре, пять, больше пить не стал, облизал края раны, чтобы она затянулась. Откинул руку и сказав 'спасибо', упал головой на подушку. Провалился в сон. А я взяла таз с водой, намочила тряпочку и промывала раны.
Вода тут же окрасилась в черный. Но, пару пассов палочкой и очищающее заклинание и вода снова чистая и так, пока не становилась прозрачной после обработки ран. Четыре глубоких пореза, его кровь от полученной подпитки уже остановилась, поэтому я перевязала пострадавший бок, укрыв его старым махровым одеялом. Нат даже не вздрогнул.
Домой вернулась почти под утро. Приняла ванну, выбросила всю одежу, в крови и грязи, а легче выбросить, чем стирать. Переоделась в домашнее. Одежду Ната я нашла в своем ящике. Простая черная кофта с длинным рукавом и капюшоном. Рисунок крыльев на спине и такие же маленькие крылышки в районе сердца. Эту кофту я купила для него на Новый год. Ее он надевает у меня дома. Показывая, что подарок ему нравиться. Приготовила кофту и легла спать. Вечером я навещу Ната, но перед этим мне придется отчитаться о проделанной операции.
3 глава
Натаниэль
Больно, вот что почувствовал когда пришел в себя. Раны от когтей будут болеть еще несколько дней, а шрамы останутся навсегда. Четыре черные полосы на моем теле, будут напоминанием о невнимательности. По моим подсчетам я провалялся почти сутки. Жар разливался по коже от каждого неверного движения. Слабость и жжение в горле. Голод давал о себе знать. Когда окончательно проснулся, осмотрелся, привстал на локтях. Глаза видели и не узнавали место. Помню только как Войт сказал про бар. И если принюхаться, так и было. Я в баре 'Фенрир'. Меня сюда Ив принесла. Напоила кровью, перевязала раны. А оборотни приютили и дали спрятаться от солнца.