Леди Акация или проект «Вечность»
Шрифт:
– Интересно, сколько стоит это чудо?
– Чёрные бриллианты чрезвычайно редки, поэтому особенно высоко ценятся, – разговор, очевидно, доставлял большое удовольствие диве, поскольку она хорошо знала эту тему. – С точки зрения ювелиров, чёрный алмаз – камень капризный, потому что его трудно обрабатывать – он очень хрупок, любой неопытный огранщик легко может «запороть болванку». Дополнительные трудности доставляет также малая прозрачность камней. Она не позволяет даже опытному мастеру предварительно правильно оценить оптимальные размер и форму
– Не слабо! – только и смог пролепетать Валентин. Потом собрался с силами и добавил:
– А почему же камень до сих пор не твой?
– Скопус говорит, что камень напоминает ему мои глаза, и завещал он его именно мне, – теперь голос пресс-дивы зазвучал гораздо мягче.
– Когда это он успел? – не поверил Валентин.
– А вот успел. Он ведь ко мне по-особому относится… Может, даже любит.
– Да, у академика гардероб что надо! Мне бы хоть что-нибудь, – снова мечтательно пролепетал Валентин.
– Разве только его синие трусы в мужественно-белый горошек! – засмеялась пресс-дива. Она хорошо знала интимную цветовую гамму академика.
– Ладно, иди уж готовься к процессу оживления клона, – примирительно посоветовал Валентин. – И поздравляю тебя с правильным совмещением должностей!
Помощник пока ещё не был в курсе тех многочисленных позиций, которые занимала трудолюбивая Валентина в оргштатной сетке Проекта. Тем более он не был осведомлён и об её обширных внештатных обязанностях, но решил дать ей дружеский совет.
– Ты с этим камешком поосторожнее, говорят, некоторые драгоценности ухудшают человеку его карму! Всё же поинтересуйся судьбой бывших владельцев камня…
– До сих пор не замечала никакого вредного влияния камня на нашего академика! Плохо знаю детали его биографии, но думаю, что за свою долгую и счастливую жизнь он сделал много гадостей и многим. И ничего, держится! – Валентина гордо считала себя атеисткой.
До оживления клона осталось совсем немного времени, и красавица с видимым удовольствием собрала в свою сумочку дамские мелочи.
– А за идею спасибо! Скопус, при всей его изворотливости, до сих пор слепо верит во все эти бредни про карму и Бога, поэтому я попробую его уговорить поскорее подарить этот перстень мне.
– Мысль будит мысль, – сам себе прошептал Валентин. «И всё-таки этот увесистый брюлик был бы мне очень кстати, – сказал кто-то внутри за него, – и в нём нет ничего, что напоминало бы её глаза». Этот «кто-то внутри» явно был мелким пакостником.
Группа людей в белых халатах степенно проследовала в Зал капсул, где уже находились десять капсул с выращенными клонами космонавтов. Оригиналы этих клонов работали по учащённому графику: по возвращении из полётов они проходили ускоренную реабилитацию, а затем снова в космос. Таким образом, все пилоты находились в зоне повышенного риска.
Каждая капсула была опутана бесчисленными проводами и окружена разным оборудованием. Приборы мудро мигали, тихо и многозначительно урчали и посвистывали.
– Когда отработаем технологию на первой партии космонавтов, то можно будет убрать все эти провода и автоматизировать некоторые процессы, – объяснял инженер. – Сейчас всё уже практически готово, надо только смонтировать, но на это уйдёт дня три.
– Ладно, ладно, сейчас не об этом. Главное – не перепутать капсулы. Скрупулёзно сверьте все идентификационные обозначения и коды.
– Капсула космонавта Михаила Полётова здесь… Пройдите сюда, – и инженер указал на лицо спящего клона.
– Из иконы космонавтики будем делать икону клонирования, – оптимистично сострил Скопус и добавил:
– Запускайте процедуру пробуждения.
– Мы уже вызвали бригаду реаниматоров и психологов, через несколько секунд они будут здесь.
В зал вошли несколько врачей и расположились вокруг капсулы.
– Вот теперь все готовы, – сказал инженер. – Егор, нажимай, у тебя лёгкая рука.
Егор, младший техник, почти юноша, подошёл к пульту и уверенно нажал на красную кнопку, как будто делал это каждый день по несколько раз.
Едва сдерживая охватившее его волнение, академик Скопус нарезал круги по собственному кабинету.
– Нам надо как можно быстрее найти пропавшего пилота или то, что от него осталось! Конечно, лучше было бы найти останки, но если вдруг пилот окажется жив, то он станет для исследований бесценным материалом.
Вдруг академик остановился у пальмы, сражённый неожиданной мыслью.
– Если пилот жив, то надо его обследовать, чтобы понять, годен ли он к дальнейшему потреблению. Возможно, в него уже внедрился новый негуманоид. Конечно, пилот не трёхмесячный ребёнок, а взрослый мужчина, но кто его знает… Возможно, такое внедрение может даже окончиться смертью носителя…
Надо срочно организовать поисковую операцию и без лишнего шума доставить пилота к нам, а нашедшему назначить приличную премию.
В тайге
Я не туплю, а экономно
расходую потенциал
Во время пилотирования космического корабля в рамках международной научно-исследовательской программы произошло столкновение с космическим мусором, который летел на бешеной скорости. Уклониться от него не было возможности.
В результате обшивка оказалась пробита, и был повреждён один из двигателей. Второй пилот вышел в космос, чтобы устранить повреждение, но, получив травму от другого мусорного осколка, с трудом вернулся на корабль.
Корабль, теряя управление, начал падать на Землю. Пересечение траектории падения с поверхностью Земли приходилось на город Новосибирск.