Леди греха
Шрифт:
– Большая честь для меня, – сказал он, садясь рядом. Сегодня Шарлотта выглядела великолепно. В платье цвета сапфира она напоминала прохладное озеро, в которое ему так хотелось погрузиться.
Шарлотта посмотрела на невестку.
– Бьянка знает и, полагаю, одобряет, если разместила нас таким образом. Леклер тоже, должно быть, не придал этому особого значения, так как не возражал.
– Это большое облегчение. Мне не хотелось бы особого внимания к нашим персонам. – Натаниел поймал пару испытующих и оценивающих взглядов Леклера с момента своего появления на брачной
– Между нами так часто возникали споры, неудивительно, что они находят эту дружбу странной. Все искренне удивлены. – Она засмеялась. – Даже я.
Натаниел склонил к ней голову, чтобы она могла говорить тише.
– Не могу сказать этого о себе. Тот вечер был не первым, когда я желал вас. Во время всей истории наших отношений вы всячески провоцировали меня, Шарлотта. Возможно, откровенные провокации подготовили всю эту историю.
– Трудно не согласиться.
Было странно признаться друг другу, что их маленькие сражения выступали средством скрыть другие очевидные моменты. Однако сама церемония, прекрасный день и радость, наполнившая дом, облегчили признание этого факта.
Она имела право узнать, что его интерес возник не сейчас, но Натаниел никогда не ожидал от нее признания в том же.
Шарлотта лукаво улыбалась.
– Теперь, когда первый повод удовлетворен, возможно, другие со временем исчезнут.
– Надеюсь, что нет. Как скучно! Надеюсь, вы всегда будете всячески провоцировать меня. В конце концов, вы знаете мою игру, так же как я знаю вашу. Это смущает, когда тебя так хорошо понимают. Но это также очень… захватывающе.
Мягкая улыбка так осветила ее лицо, что это граничило с неблагоразумием.
– В высшей степени захватывающе, даже пугающе. Это все равно что находиться на краю пропасти.
Она взглянула ему в глаза, и на мгновение все вокруг перестало существовать. Ее взгляд машинально перешел с Леклера на Бьянку, затем на Данте и наконец на новобрачных.
– Сегодня я кое-что поняла, Натаниел. В этих делах нет ровных дорог и аккуратных подъездов. Когда вы оказываетесь у пропасти, моста может не быть, чтобы попасть на другую сторону. Вы либо отступаете в безопасное место, либо перепрыгиваете, полагаясь на то, что ваш прыжок окажется достаточно длинным. Думаю, что в прошлом я слишком быстро и слишком часто отступала.
Праздничный завтрак вновь вторгся в их разговор, требуя внимания. Натаниел надел необходимую улыбку на лицо и присоединился к разговору с Сент-Джоном. Однако мысли его были заняты сидящей рядом женщиной и ее поразительным признанием грани, к которой ее привели их отношения.
Он притворился, что слушает то, что говорила герцогиня, но сам повернул голову так, чтобы прошептать в ухо Шарлотты:
– Прыгайте со мной.
Большинство приглашенных на свадьбу гостей разъехались в середине дня. Наконец стали собираться и члены семьи.
Шарлотта прошла на террасу, выходящую на море.
«Прыгайте со мной». Удивительное приглашение. Пугающее.
При звуке шагов за спиной она оглянулась. Это был не Натаниел. К ней направлялся Леклер. Он подошел к сестре.
– Прекрасное место, не правда ли? – сказала она, глубоко вдыхая морской воздух.
– Красивое и уединенное, и немного диковатое, как и его хозяин, – ответил Леклер.
Шарлотта рассмеялась от точной характеристики нового мужа Пен. Они молча наслаждались видом, пока отдаленные звуки последних отъезжающих экипажей доносились из дома и с подъездной аллеи.
– Он попросил меня выйти за него замуж, – сообщила Шарлотта. – Я говорю о Натаниеле. Конечно, это было сделано из чувства долга. Я отказалась.
– Из чувства долга? Какого долга?
– Это не имеет значения. Я просто хотела, чтобы ты знал, что предложение было сделано.
– Полагаю, это было порядочно с его стороны.
– Несомненно.
– Ну, если ты так говоришь. Я не могу судить, поскольку не слышал истории, лежащей за этим обстоятельством.
И никогда не узнает. Никогда.
Они наблюдали, как волны разбиваются о волнорез под ними.
– Я не вернусь в Лондон с тобой, – сказала она. Шарлотта приехала из города в карете Леклера с Бьянкой и Данте.
Брат ничего не ответил. Она посмотрела на его резко очерченный профиль. В его пронзительных голубых глазах не читалось неодобрения, они лишь говорили, что он думает о чем-то важном.
– Я совершу небольшое путешествие, прежде чем вернусь в Лондон, – сообщила она.
– А, это объясняет твой дополнительный чемодан. Надеюсь, ты будешь путешествовать не одна Ты сказала, что он сделал тебе предложение, чтобы избежать возражений с моей стороны?
– Отчасти. Но ты не собираешься смущать меня, пустившись с ним в разговор об этом?
– Бьянка задала тот же вопрос. Каким образом я заработал подобную репутацию?
– Может быть, из-за того, что временами ты был очень властным, когда мы все были моложе. И ты смотришь на него так, словно не одобряешь его.
– Итак, Найтридж ждал, пока я не суну нос в это дело, да? – Он хихикнул. – Не могу сказать, что я одобряю, но я и не имею ничего против, Шарлотта. Я просто удивлен, и когда он смотрит на меня, пусть видит именно это, а отнюдь не неодобрение.
– Потому что считалось, мы недолюбливали друг друга?
– Потому что все эти годы ты не обращала внимания ни на одного мужчину, хотя за тобой ухаживало бы пол-Лондона, дай ты хоть малейший повод.
Он говорил небрежно, словно они оба были согласны с его наблюдениями. Хотя для него было необычно подобное высказывание.
– Я не замечала половины Лондона, готовой ухаживать за мной. Я не заметила даже крохотного уголка столицы, заинтересованного моей персоной.
– Не замечала? Ну что же, похоже, это окончилось. Чему я искренне рад. Ты скорбела больше, чем любая другая женщина, но наконец ты снова стала сама собой. Если Найтриджу удалось вытащить тебя из траура, я не затею с ним ссору.