Леди маскарада
Шрифт:
По крайней мере, это могло бы создать крайнее неудобство человеку, который незаконно вторгся в чужую комнату.
Вот оно – вожделенное письмо. О том, что это то самое письмо, которое требовалось разыскать, красноречиво свидетельствовала вскрытая алая печать. Едва успев сунуть письмо за пазуху, Себастьян понял, что в комнате он был не один.
И что ее милость также была не одна. В этот момент эта дама вела к кушетке мужчину. Ничего себе! Нашла время для интрижки.
– Прошу вас, мадам, – тяжело дыша, говорил ее преисполненный энтузиазма любовник по-французски, следуя в указанном направлении. Грузное тело леди
– Понятия не имею, как это переводится на английский язык, – задыхаясь, прошептала она, – но продолжайте, ради Бога. Я знаю, что наши страны воевали между собой. Так давайте же заключим мир на наших собственных условиях.
Себастьян прислонился к стене и тяжело вздохнул.
Ах, ну разве это не прекрасно?
Если он не встретится с Элинор в назначенное время, то никогда не узнает, чем закончится дело. Она обвинит его в том, что он не профессионал.
Себастьян подождал несколько мгновений за ширмой для переодевания, стараясь не обращать внимания на сладострастные стоны, доносившиеся с кушетки. В какой-то момент любовник леди Троттен крикнул, что она его чуть не задушила. Себастьян с трудом удержался от того, чтобы не посмотреть, что же там у них на самом деле происходит.
Через час или около того он начал им завидовать. Разве его жена не понимает, как сильно он ее хочет?
– Ваши груди – как спелые анжуйские дыни, – прерывающимся голосом говорил, лежа под женой лорда Троттена, вероломный разрушитель чужих брачных уз, ненадолго всплывая на поверхность, чтобы набрать в легкие воздуха. – Ваш живот – роскошный фруктовый сад в разгар сезона, луг благодатных наслаждений…
– Прошу вас, говорите по-французски, – стонала она. – И поторопитесь. Мой супруг думает, что я переобуваюсь в другие туфли.
Себастьян непроизвольно повернул голову в сторону чуть заметно отворившейся двери, в которую бесшумно прошмыгнула легкая черная тень. Элинор! Их глаза встретились в темноте.
Себастьян улыбнулся.
Элинор направилась в его сторону.
Он покачал головой, предупреждая жену об опасности, а затем, улучив момент, когда леди Троттен еще раз застонала, выскользнул из-за ширмы и незаметно выбрался из комнаты, где за дверью его уже поджидала жена.
Уже через пару минут все видели, как сэр Уиттингтон и Элинор мило беседуют возле парадной лестницы. Вскоре к ним присоединился и барон Боскасл. Многие годы по вине судьбы лорд и леди Боскасл были в разлуке, и они не могли ничего с этим поделать: обстоятельства оказались сильнее их. Все понимали, что разлука в первые годы после свадьбы особенно тяжела для супругов. И теперь, видя, что импозантный барон и его очаровательная супруга наконец-то воссоединились, разве можно было не почувствовать умиление?
Лорд Боскасл поблагодарил хозяина дома и рогоносца за гостеприимство и с важным видом повел супругу к экипажу, который ожидал на соседней улице.
Кузен Элинор в плаще, накинутом поверх маскарадного костюма, ссутулившись, восседал на козлах с поводьями в руках.
– Вы опоздали на три минуты! – воскликнул он, когда они к нему приблизились. – Я уж было подумал, что нужно идти вас спасать.
Себастьян усмехнулся. Если Уилл Прескотт однажды спасет кого-то, это станет историческим событием. Хотелось бы посмотреть, как будет это делать
Себастьян подал руку Элинор, помогая ей сесть в карету, а затем поднялся сам, после чего экипаж тронулся с места.
Его жена сняла шляпу, и ее роскошные темно-рыжие волосы рассыпались по плечам. Интересно, скоро ли она догадается, что ее заманили в ловушку. И что Себастьян готов помочь супруге, стоит ей только его попросить.
– Я нашел письмо, как обещал, – сказал он, делая вид, что не замечает, что ее что-то беспокоит, пока она не заохала сильнее. – Что такое, дорогая?
– Ты прищемил мне хвост дверью!
– Правда? Извини, я не заметил. – Себастьян посмотрел на кошачий хвост ее карнавального костюма, который был надет на Элинор, и расплылся в улыбке.
Элинор покачнулась на сиденье.
– Ты собираешься сидеть здесь с этой идиотской ухмылкой и спокойно смотреть, как я мучаюсь?
– Если тебе понадобится моя помощь, тебе нужно только одно – попросить.
– Я думала, ты должен был сам оказать мне услугу. Ведь, само собой разумеется, что муж в трудной ситуации выручает жену.
– Я счастливчик, – проворковал Себастьян, наклоняясь над Элинор. – Кому еще так везло? Мало кому из мужей приходилось помогать жене, когда она прищемит хвост в экипаже.
– Не смейся, это крайне неудобно. Такое ощущение, как будто ты в ловушке, – с досадой сказала она, когда его лицо оказалось рядом.
– Могу себе представить!
– Что-то мне подсказывает, что ты специально все это подстроил.
– Ну что ты! Если бы я собирался поймать тебя в западню, то сделал бы это не в экипаже, который на полной скорости мчится по шумным лондонским улицам, а в другом, более уединенном местечке, где нас никто не увидит.
– Надеюсь, это не угроза? – притихнув, спросила Элинор.
Себастьян рассмеялся:
– Ну что ты, дорогая! Разве ты слышала, чтобы я когда-нибудь прибегал к физическому насилию?
– Иногда мне кажется, что я тебя совсем не знаю, – серьезно проговорила Элинор.
– Я намерен это исправить. Беру на себя смелость предположить, что ты дашь мне шанс зарекомендовать себя с положительной стороны.
Обворожительно улыбаясь, она ответила:
– Едва ли у меня в моем положении есть выбор.
Он вздохнул и посмотрел на ее манящие губы. А затем подвинулся ближе, чтобы поцеловать Элинор, но, к сожалению, выбрал для этого не самый подходящий момент: экипаж как раз резко поворачивал, трясясь и подпрыгивая.
– Проклятье! – воскликнул Себастьян и схватил жену за руку, чтобы та не упала. Одно мгновение он довольствовался тем, что касается ее ладони. Затем стал осторожно и нежно гладить ее лицо и шею, не отрывая от Элинор завороженного взгляда. Она смотрела на него потемневшими и влажными глазами. Ее взгляд притягивал Себастьяна как магнит.
– Боже праведный, – спокойно проговорил он. – Выходит, ты попала в переплет? Что ты сама об этом думаешь?
– Я поняла это еще в день нашей свадьбы, – усмехнулась Элинор.