Ледяная звезда

Ветер Морвейн

Сверр остановился в десятке шагов, так далеко, как только мог.

Несколько долгих минут они смотрели друг на друга в наступившей тишине.

– Ты пришёл, – первым произнесла Дагней.

– Я пришёл, – подтвердил Сверр.

– Подойди.

Сверр стиснул зубы.

– Это приказ?

Несколько секунд Дагней молчала.

– Нет, – после долгой паузы произнесла она. – Это просьба. Я не хочу кричать на ветру.

Сверр проклял себя за ту мгновенную нежность, которая сдавила сердце, но без пререканий сделал ещё несколько шагов вперёд. Теперь Дагней стояла

так близко, что можно было коснуться рукой. Сверр живо представил, как кладёт пальцы на талию чародейке и притягивает к себе. Как горячее тело выгибается в его руках и тает, тает по мере того, как подбирается к коже сильная рука.

– Ты меня звала, – сказал Сверр, с трудом отгоняя назойливое видение. – Чего ты хотела?

Дагней отвернулась и, лишившись взгляда этих холодных глаз, Сверр в одно мгновение осиротел.

– Мне нужна твоя помощь, – тихо сказала Дагней. Помолчала, делая над собой усилие. Сверр видел, что та не доверяет ему. Сверру стало горько и смешно. – Конклав готовит заговор, – почти что шёпотом произнесла чародейка, – им надоела власть королей. В ночь Звезды сильнейшие соберутся и призовут силу, которая изменит этот мир.

Сверр поднял бровь. Он сам был той силой, которую Дагней призвала, нарушая закон. И вот теперь на лице чародейки, никогда не соблюдавшей правил, был написан страх.

– Чего ты хочешь от меня? – спросил Сверр.

Дагней молчала. Она и сама не знала до конца.

– Я должна их остановить, – упрямо сказала она. – А ты должен будешь защитить меня.

– Должен… – повторил Сверр зло.

Дагней вскинулась и с болью посмотрела на него.

– Это не приказ, – негромко сказала она.

– Не приказ… А что?

Дагней молчала.

– Сделка? – насмешливо предположил Сверр.

Дагней скрипнула зубами. Взгляд её стал колючим, и злость Сверра стала ещё сильней. Он наконец сделал то, о чём мечтал с первого мгновения этой встречи: протянул руку, поймал талию Дагней и рывком притянул чародейку к себе, прижал так, что чувствовал, как быстро бьётся сердце колдуньи напротив его груди.

– Моей платой будет твоя душа, – прошептал Сверр склоняясь к своей чародейке. Горячее дыхание коснулось холодной кожи, и Дагней затрясло. – До тех пор, пока я защищаю тебя – ты будешь принадлежать мне. Подпишем кровью контракт, моя дорогая?

Взгляд ледяных глаз Дагней упал на лицо Сверра. Секунду она с презрением смотрела на демона, а затем рывком высвободилась из его рук и, не говоря ни слова, пошла прочь.

Глава 4

Дагней молча брела по пустынному парку, снег сплошной пеленой заметал аллеи, так что не разглядеть было ничего далее чем в паре шагов перед собой.

Чародейка почти не сомневалась, что справится сама – как справлялась все эти годы, после того, как отослала Сверра от себя. «Охранять меня» – она уже ненавидела себя саму за эти слова. За эту просьбу, которая могла показать, насколько она на самом деле нуждается в демоне, которого потеряла.

Дагней замерла, остановившись, обернулась и вгляделась в темноту – туда, где позади, в окружении белых хлопьев снега, осталась Башня Луны. Там, под пологом белых снежинок, мерцал голубоватый огонёк.

Сверр ещё не ушёл. Сверр ждал. Чего? Того, что Дагней отдаст ему себя?

Слишком хорошо чародейка понимала, какой может быть месть разъярённого демона. Единственное, что до сих пор оберегало её – это клеймо, стоявшее у Сверра на груди. У самой ключицы. Магический знак, выжженный в самую первую ночь, когда Дагней его призвала.

«Я была идиоткой», – думала она теперь, но знала, что время не повернуть вспять. Сверр здесь, в этом мире – вот уже десять лет. Сверр не может уйти. И Сверр не оставит её.

Тёмная сила, исходившая от демона, пугала Дагней – и в то же время притягивала её. Стоило пальцам Сверра приблизиться к её коже, как та начинала пылать огнём. Никто и никогда, ни человек, ни колдун, не действовал на Дагней так.

Иногда чародейке казалось, что власть, которую она обрела над этим могущественным существом, обоюдна – и тот точно так же способен приказывать ей. Дагней не смогла бы устоять. Выполнила бы любой приказ. Но Сверр никогда не пытался, и это ещё сильнее пугало чародейку. Она не знала, чего ожидать.

Дагней стиснула кулак. Пальцы плохо слушались от холода.

«Принадлежать… тебе». Мысль казалась унизительной и будоражила в то же время. Она вызывала ярость, ненависть, злость… и зарождала искорку пламени внизу живота.

Дагней стояла, глядя на метель, и вспоминала мгновения, проведённые вдвоём.

Сверр никогда не был непокорен – и это всегда удивляло её. Сверр никогда не пытался её обмануть – и это противоречило всему, что знала Дагней о сделках с демонами. «Пытался и обманул», – поправила она себя, – «обвёл вокруг пальца, привязав путами крепче любой магии. А ты попалась. Как полная дура».

Тусклый огонёк шевельнулся, и свет закрыл широкоплечий мужской силуэт. Сверр вышел к краю беседки и теперь вглядывался в метель так же как и она.

Дагней отступила в тень, чтобы тот не смог увидеть её. Лицо Сверра было спокойно – на нём редко появлялась злость. Когда демон был в ярости, он просто молчал – или убивал. Всех, кроме неё. Иногда Дагней казалось, что она существует в некой колдовской зоне тишины, остаётся единственной, кому Сверр не может причинить вреда. И она пользовалась своей властью, не стесняясь ничего – ведь не для того она призвала это могущественное создание, чтобы оставаться в стороне.

Поначалу Дагней вовсе не считала Сверра живым существом. Тот был демоном, а каждому магу известно, что демон – есть лишь астральная тварь, подлая и жестокая, годная лишь для того, чтобы служить. Дагней проверяла границы допустимого – невыполнимыми приказами и жестокими наказаниями. Все до одного Сверр выполнял. Все до одного Сверр перенёс.

Иногда Дагней смотрела на демона, которого поселила в маленькой комнатушке для прислуги, сбоку от собственных покоев, смотрела и мучительно хотела коснуться рукой его исцарапанной, иссеченной порезами или обожженной щеки.