Ледяной ад (сборник)
Шрифт:
Ребенок не собирался сдаваться.
— А разве я не могу поесть до того, как вы начнете готовить? — спросил он. — Должна быть какая-нибудь еда, которую не надо готовить.
Старшая женщина вопросительно подняла бровь и взглянула на младшую.
— Может, что-то и есть, — ответила младшая на молчаливый вопрос. — Я схожу посмотрю. Вы можете оставаться на свету, пока он нас не покинул, госпожа.
Девушка повернулась в сторону наблюдателя и тут же увидела его.
Ее удивленное лицо привлекло внимание остальных, и они взглянули в том же направлении. Мальчик, который начал было застегивать у себя на плечах
— Подожди, Кирос!
Девушка эхом повторила ее слова, но действовала быстро. Она стояла ближе к тоннелю, чем мальчик, и когда тот пробегал мимо, протянула руки и схватила, закрутилась и на какое-то мгновение почти замотала его в складках своего одеяния. Она держала мальчика, пока старшая женщина прошла мимо, а молчаливый мужчина спускался к ним по каменному откосу, соединявшему выход из тоннеля с дном колодца.
Когда эти двое встретилась у подножия склона, девушка выпустила своего пленника. Он тут же возобновил свой бег к обнимающейся паре; подпрыгивал и крутился вокруг, пока его не обняла рука и не прижала к сомкнувшейся группе. Элита стояла в нескольких ярдах от них и, спокойно улыбаясь, наблюдала за происходящим.
Наконец, старшая женщина отступила назад, все еще не отрывая глаз от пришельца. А он теперь держал мальчика левой рукой, смотря на него так же, как вовремя игры. Первой заговорила жена.
— Четыре месяца. А мне показалось, что прошел, как ты и предполагал, целый год, мой дорогой.
Он кивнул, продолжая смотреть на ребенка.
— Сто тридцать один день. Для меня это было тоже очень долго. Приятно видеть, что у вас все здесь хорошо.
Она улыбнулась.
— Действительно, все хорошо. Открой-ка рот и покажи своему папе, Кирос.
Мальчик в ответ просто подчинился, но со стороны это выглядело триумфальной улыбкой.
— Зуб… нет, два зуба! Когда?
— Сорок дней назад, — спокойно ответила его жена.
— Какие-то неприятности?
— Никаких. Они начали качаться вскоре после твоего отъезда. Элита за Киросом внимательно следила, и мы очень большое внимание уделяли его пище. С ним было все хорошо, хотя я никогда не знала, что он так любит яблоки. И он не трогал шатающиеся зубы, но они наконец просто сами выпали — в один и тот же день.
— И?
— Вот и все. Никаких неприятностей.
Мужчина медленно поставил мальчика на землю, и на его лице впервые появилась улыбка.
— Вы хотите поговорить, — сказала Элита. — Я бы тоже с удовольствием послушала о твоем путешествии, хозяин, но надо приготовить поесть. Мы с Киросом покинем вас пока, и…
— Я тоже хочу послушать! — воскликнул ребенок.
— Я не буду ничего рассказывать о своих приключениях, пока мы все не соберемся за столом, Кирос, так что ты ничего не пропустишь. Иди с Элитой и проследи, чтобы она приготовила то, что я люблю. Ты помнишь, что я люблю?
Беззубая улыбка появилась снова.
— Помню. Вот увидишь. Пошли, Элита!
Он повернулся и ринулся по откосу, девушка быстро устремилась за ним и поймала за руку.
— Ну, хорошо, — сказала она. — Оставайся со мной, чтобы я не упала, камни очень неровные.
Мужчина и женщина грустно
— Расскажи мне все быстрее, дорогой. Ты сказал, что тебя возможно, не будет целый год. Ты вернулся так быстро, потому как что-то узнал или…
Она замолчала и постаралась сделать лицо непроницаемым, но это у нее не получилось. Мужчина обнял ее за плечи.
— Я кое-что узнал, но совершенно не то, на что надеялся. Я вернулся так быстро, потому что не мог оставаться… хотя почти боялся и возвращаться. Если бы я знал про зубы Кироса, то, может быть, смог бы еще задержаться. — Лицо женщины слегка опечалилось. — Я мог бы, моя Юдит. Я не знаю, что мне надо было делать.
— Что ты узнал? Другие целители говорили или писали об этой болезни? Они узнали, как ее лечить?
— Некоторые из них знают об этой болезни. Об этом упоминается в писаниях, некоторым из них очень много лет. Один человек, с которым я разговаривал, видел человека с такой болезнью.
— И вылечил его… или ее?
— Нет, — медленно сказал мужчина. — Это был маленький мальчик, как наш. Он умер, как… — обе головы повернулись к северной стороне сада, где три маленьких холмика были аккуратно убраны, как цветочные клумбы. Женщина быстро отвела взгляд.
— Но только не Кирос! Не было никаких неприятностей, когда выпали его зубы! У него совсем другое!
Муж мрачно посмотрел на нее.
— Ты думаешь, что мы просто понапрасну тратим силы, так тщательно ухаживая за ним? Ты забыл про синяки и хромоту, которые у него случаются время от времени? Ты поедешь обратно в Рим и позволишь ему играть и драться с другими ребятами?
— Я не вернусь в Рим ни в коем случае и побоюсь отпускать его играть с другими ребятами без моего присмотра, — призналась она, — но почему тогда не было никаких затруднений с его зубами? Или зубы чем-то отличаются? Никто из остальных, — она опять бросила взгляд в сторону могил, — не прожил так долго, чтобы терять зубы. У маленького Марка они так и не выросли. — Она внезапно всхлипнула и прижалась к нему. — Марк, милый Марк, почему ты стараешься? Ни один человек не может одолеть Богов или демонов, которые прокляли нас… прокляли меня. Ты только еще больше рассердишь их. Ты сам знаешь это. Должен знать. Иметь детей. Это просто не для нас. Я родила тебе четырех сыновей, и трое из них погибли, а Кирос…
— Что Кирос? — В его голосе появились суровые нотки. — Кирос может умереть, как и они. Ни один человек не может выиграть все свои сражения, а некоторые проигрывают все. Однако, если он умрет, то это произойдет не потому, что я не боролся, — его голос снова потеплел. — Дорогая моя, я не знаю, чем я, я ты, или мы вместе оскорбили богов до того, как я начал бороться за жизнь своих сыновей. Возможно, ты и права, когда говоришь, что это наказание или проклятие, но я никогда не пугался людей, не испугаюсь и бога. Без всякого сомнения, раз кто-то нападает и убивает моих сыновей, то если я не стану бороться, что ты обо мне подумаешь? Даже если мои враги и не люди, и я не могу видеть их, чтобы сразиться напрямую, то могу хотя бы узнать, как они нападают на моих детей. Возможно, я смогу найти щит, пусть даже у меня и не будет меча. Мужчина должен как-то сражаться, иначе он не мужчина.