Ледяной Дракон
Шрифт:
— Я сделаю лучше, Тома. Я покажу ее тебе.
Сильные холодные руки схватили Тому, прежде чем он успел пошевелиться. Он попытался начать трансформацию, чтобы дать отпор, но что-то не пускало его, не позволяло воспользоваться своей волшебной силой.
Он был в ловушке.
— Полегче, племянник. Мои рыцари держат тебя на случай, если ты потеряешь мужество в решающую минуту. Я хочу, чтобы ты увидел все своими глазами. Я хочу, чтобы ты оценил, какую силу я обратил на пользу Драконьего царства!
У Тома в голове загудело. К черту этого безумца! Он не собирался подходить к этой дыре. Он не желал смотреть, что там внизу! Но у него не было сил сопротивляться. Драконы Ледяного клана поволокли его вперед, почти так же, как Азран нес его после поражения в Тиберийских Горах. Только тогда Тома чувствовал гнев и стыд за свое поражение. А сейчас он был просто напуган, как говорят люди, до смерти.
Ступени к алтарю тоже были полуразрушены. Драконы волоком протащили его вперед, и Тома сосчитал каждую ступеньку, словно шел на эшафот. В принципе подобную перспективу рассматривать всерьез не стоило, потому что Ледяному Дракону незачем было обманывать его. Очевидно, он действительно хотел показать, что там, на дне этой пещеры. Но Тому это нисколько не успокоило. У него не было никакого желания заглядывать в дыру, каждый шаг к которой отзывался леденящим страхом.
Наконец они остановились. Его «провожатые» вроде бы дальше не собирались, и Тома едва не вздохнул с облегчением. И вдруг четыре ледяных полутрупа-слуги шагнули… откуда-то. Каждый вел несчастное создание, дракона из чужого клана. Кошмарные марионетки приблизились и передали своих подопечных стражникам, и процессия снова двинулась к дыре. Тома даже не пытался отбиваться, хотя все внутри него сопротивлялось. Теперь он понял, что на него наложено заклятье, не позволяющее воспользоваться магией.
Они остановились у самого края дыры, и только тогда Ледяной Дракон заговорил:
— Наклонись, герцог Тома. Пещера глубока, и только стоя у самого края, ты увидишь мой сюрприз. Поверь мне, мои помощники позаботятся, чтобы ты не свалился вниз.
Черта с два он поверил бы, будь у него выбор. Но два дракона заставили его согнуться, так что его голова и плечи нависли над дырой. Тома зажмурился покрепче.
Через несколько секунд Тома убедился, что его не собираются бросать вниз. Тогда он осторожно приоткрыл один глаз и посмотрел вниз. Прищуренный глаз широко распахнулся и сразу же закрылся. Одного взгляда было достаточно. Даже более чем достаточно.
Дело обстояло еще хуже, чем он предполагал. Ледяной Дракон заговорил, и слова его действовали так же леденяще, как и холод, излучаемый тварью внизу.
— Вот моя Королева, племянник! С помощью ее детей я принесу зиму всему Драконьему царству — такую, какой еще не было никогда! Последнюю Зиму, которая скует эти земли морозом навсегда!
Тома, которого наконец оттащили от ямы, отметил про себя, что на этот раз Ледяной Дракон заговорил с настоящим чувством.
8
Только к полудню следующего дня Грифон перебрался через предположительную границу владений двух Королей-Драконов. Никакой разительной перемены, никакой отметки, объявлявшей о вхождении во владения другого дракона, не было; просто Грифон это чувствовал — и рассматривал как подтверждение, что в игре участвует нечто неуловимое. Нечто скрытое, но окутывающее все вокруг, как огромная паутина.
Еще до того, как он задумал это путешествие, его уже ждали — или просто знали, что кто-то вторгнется в земли Ириллиана. Грифон мог только гадать о природе заклятья, наложенного на эти края; с такой мощной магией он еще не сталкивался. Он даже заподозрил, что Короли-Драконы тут ни при чем. Заклинание казалось древнее самого драконьего племени. Возможно, оно принадлежало искателям, а то и какой-нибудь Другой расе, предшествовавшей даже искателям, вроде квелей.
Как бы то ни было, его затея выглядела теперь безнадежной. Без сомнений, Д'Шай покатывается со смеху, вспоминая о Грифоне. И все же он должен идти дальше. Грифон не мог объяснить, откуда взялась у него такая уверенность, но как только он попытался задуматься над причиной, вернулась головная боль. Она не прекращалась, пока он не выбросил эту мысль из головы.
— Птица застыла от удивления; не желает ли птица дождаться появления дракона?
Тембр голоса напоминал драконье шипенье, сопровождавшееся плеском и фырканьем, словно говоривший сначала наглотался воды. Грифон осмотрел окрестности, но не увидел ничего, кроме бесконечных полей, заросших высокой травой, нескольких прудов разного размера и низких болотных деревьев.
— Птица слепа; не нужно ли взять ее за руку и вывести на дорогу?
Что-то задело его правую руку; Грифон прыгнул в сторону и приземлился в боевой стойке, выставив наготове лапы с острыми, как кинжалы, когтями. Его глаза сузились, когда он увидел существо, барахтавшееся у поверхности ближайшего пруда.
Это был дракон, но не совсем дракон, скорее какое-то земноводное, вроде саламандры. Грифон выругался, досадуя, что не предусмотрел очевидного. Синий Дракон был порождением моря; стоило ли удивляться, что ему служили все разновидности обитателей воды.
Вроде этого существа, например. Грифон ждал, когда на помощь к первому подтянутся остальные. Они, разумеется, надеются одолеть его числом, потому что одно такое животное не казалось серьезным противником: ростом ему до плеча, хоть и гибкое, но не особенно мускулистое. Как и драконы, животное было покрыто чешуей зеленоватого оттенка.
Но никто не спешил на помощь нахальному земноводному, выжидающе уставившемуся на Грифона и принюхивавшемуся, нацелив на него длинное рыло.
— Птица радостно скачет, как цыпленок, гоняющийся за червяком; не хочет ли птица напасть?
Бессмысленная на первый взгляд болтовня неизвестного животного подчинялась тем не менее какому-то ритму; распластавшись на поверхности пруда, нахальное животное вздохнуло и моргнуло своими очень большими глазами:
— Птица к тому же и немая; не собирается ли она стоять здесь и ждать драконов?
— Драконов?
— Птица умеет говорить; не решится ли она выговорить что-нибудь дельное?
Длинный раздвоенный язык болтливого земноводного метнулся иа пасти и на лету смахнул зазевавшееся насекомое.