Ледяной город
Шрифт:
— Мэтерз! — крикнул Санк-Марс. — Пора уходить!
В конторе полицейские укладывали документы в коробки. Санк-Марс зашел туда, чтобы сделать копию списка с номерами конфискованных автомобилей. Ему пришлось ждать, пока разогреется копировальная машина.
— Возьми устройство, — шепотом сказал он Мэтерзу.
— Жучок?
— Быстро.
Помещение было набито битком. Улучив момент, когда все занимались своими делами, Мэтерз нагнулся около нужного стола и вынул из тайника передатчик. Санк-Марс крикнул:
— Где этот список?
— Уже несу, — откликнулся один полицейский.
Санк-Марс незаметно спросил у Мэтерза:
— Куда ты его положил?
— В карман.
— Почему? Отдай его
Направившись прямо к стеллажу, который он просматривал во время первого посещения гаража, инспектор достал из стопки одну папку, вынул из нее какой-то листок и подошел с ним к копировальной машине. Полицейский сделал ему копию, и Санк-Марс сам взял ее, как только она была отпечатана. На виду у всех, кто был в помещении, он засунул папку с остальными документами в плотную стопку на стеллаже, причем найти ее теперь среди других таких же папок было непросто. Все документы были упакованы для доставки в управление.
Полицейский, стоявший у копировальной машины, нерешительно к нему обратился:
— Сэр? — Он видел, что детектив был на пределе, и не хотел добавлять масла в огонь. — Что делать с оригиналом?
Констебль протянул документ старшему по званию, как студент зачетку рассеянному профессору.
— Я возьму его с собой, — раздраженно бросил Санк-Марс. Он пересек комнату, взял у полицейского оригинал и пошел с ним к двери.
На улице Билл Мэтерз подошел к напарнику. Было видно, что Санк-Марс злился. Старший детектив сел в машину и, как только к нему присоединился Мэтерз, включил двигатель.
— Черт!
— Не волнуйтесь так, Эмиль.
Санк-Марс с силой стукнул рукой по рулю.
— Кто это, Билл? Ну скажи мне — кто?
— В таком состоянии вы этого не поймете.
— Кто-то водит меня за нос. Какая-то тварь издевается надо мной. Кто это? Черт бы их всех побрал! Когда ты нагнулся, чтобы взять этот микрофон, до меня вдруг дошло: я понял, почему он был установлен не в кабинете хозяина, а в конторе.
— Чтобы они могли прослушивать сотрудников?
— Ты видел этих сотрудников. Они ни черта ни в чем не понимают. Акоп Артинян этот жучок не ставил, Билл. Он там работал и днем, и ночью, ему ничего не стоило найти для микрофона место получше. Жучок поставил кто-то из их клиентов. Кто-то из тех, кому надо было улучить момент, когда никто на него не смотрит. Как и ты, он должен был выбрать время, чтобы никто не обращал на него внимания. Может быть, ему пришлось уронить ручку или нагнуться, чтобы завязать шнурок, и в это время приляпать жучок на скорую руку.
— Это значит… — пытался сообразить Мэтерз.
— Артинян сделал бы это лучше. У него были и время, и возможности. Его надо исключить. Исключить надо и Каплонского — шпионить за собственными сотрудниками он бы не стал, потому что они того не стоят. Это оставляет нам два варианта: либо жучок поставил кто-то из наших, либо другая банда. Но то, что там была эта машина с моим именем, свидетельствует еще об одной вещи.
— О другой банде, — предположил Мэтерз.
— О банде, которая хочет меня достать. Или… — Санк-Марс наконец вывел машину на середину улицы.
— Или что?
— Или… — додумывал мысль Санк-Марс, — микрофон мог поставить кто-то из наших. Другой бандой могли быть мы. Когда они узнали, что я собираюсь проводить в гараже обыск, они быстро покрасили капот из пульверизатора. Нового, Билл, ничего в этом нет — я знаю, что в управлении у меня есть враги.
Мэтерз даже присвистнул.
При выезде на улицу Нотр-Дам машину слегка занесло. Покрышки Санк-Марс не жалел. Из-за сугробов на улице оставались для движения только два ряда, но оба были забиты грузовиками, протиснуться между которыми было невозможно. Многочисленные магазинчики готовой одежды, где торговали со скидками, закусочные и забегаловки, фруктовые лотки и дешевые запущенные бары переживали на этой улице трудные времена — убытков было больше, чем доходов. Санк-Марс поставил на крышу машины проблесковый маячок, надеясь, что это хоть немного поможет ему при объезде разгружающихся грузовиков. После улицы Атуотер дорога стала немного шире, и когда Санк-Марс чуть нажал на педаль газа, Мэтерза прижало к спинке сиденья. Магазинчики здесь выглядели еще более обшарпанными, их обманчивый вид часто отпугивал напористых клиентов антикварных лавок и салонов современного искусства. Где-то через полмили улица стала шире. В каждом направлении добавилось по ряду, и Санк-Марс снова смог увеличить скорость. Когда машина въехала в самый центр города — Старый порт, Санк-Марс стал сигналить и машинам, и запряженным лошадьми экипажам, катающим редких туристов. Мэтерз почувствовал себя спокойнее, только когда они уже подъезжали к полицейскому управлению.
Прямоугольное здание управления, отделанное кирпичом и камнем, вполне могло сойти и за более гражданское учреждение, такое как школа или больница. На широких каменных ступенях здесь обычно собирались полицейские — только это обстоятельство свидетельствовало о том, что здесь располагался полицейский участок.
— Что теперь? — спросил Мэтерз. Их машина встала в очередь, выстроившуюся в подземный гараж.
— Я свяжусь с владельцами этих машин. А ты выясни… как зовут того парня, который работает в гараже?
— Господи, у вас, Эмиль, совсем плохая память на имена! Его зовут Джим Коутес.
— Найди его. Убедись, что он жив и здоров. Если нет — можешь не возвращаться. Тогда лучше застрелись, Билл. Это будет не так страшно, как то, что я с тобой сделаю. Найди его и поговори с ним. Выясни, что он пытался от нас скрыть.
— Встречаемся здесь?
— Может быть, — Санк-Марс припарковался между двумя другими служебными автомобилями недалеко от лифта.
Билл Мэтерз вышел из машины, потом снова в нее сел, но теперь уже на водительское место. Он видел, как Эмиль Санк-Марс, которого просто распирало от негодования, подошел к лифту и нажал на кнопку. Он воспринимал случившееся как личное оскорбление. Мэтерз скорее почувствовал, чем понял, что именно на такую реакцию и рассчитывали те, кто устроил ему эту западню.
Он вынул записную книжку и нашел адрес Джима Коутеса. Мэтерзу не терпелось показать, на что он способен, ему льстило, что он наконец получил самостоятельное задание.
Решения, которые принимала Джулия Мардик под Новый год, в жизнь обычно не воплощались, и этот год не был исключением из правила. Она пообещала себе, что категорически откажет
Селвину — чего бы он от нее ни добивался, и обязательно пойдет к врачу, визит к которому она вечно откладывала на будущее. Третья священная клятва, которую дала себе Джулия, состояла в том, что она не нарушит первые два зарока. Но вдруг над всеми ее новогодними планами нависла опасность.
— Я снова тебе это повторяю, Селвин, потому что не думаю, что мои слова доходят до твоих неандертальских мозгов. Я сделаю тебе это маленькое одолжение, и все! Больше ничего. Ни-че-го. Больше никогда. Это мое окончательное решение.
— Ты просто восхитительна, когда так волнуешься, Проныра.
— Лучше бы ты меня не доставал! Я всегда могу сделать шаг назад. Господи! И как я тебе дала себя втянуть в эти грязные дела? Это смахивает на какой-то дурацкий варварский обряд посвящения.