Ледяные исполины
Шрифт:
Обезьяны поныне продолжают оставаться обезьянами.
Они очень занятные и смышленые, с ними даже можно научиться разговаривать. Правда, не словами, а жестами: у обезьян нет голосовых связок, необходимых для членораздельной речи.
Но ведь у наших очень далеких предков, еще более чем мы похожих на обезьян, тоже не сразу появились голосовые связки, позволлющие членораздельно разговаривать, не сразу возник и крупный развитый головной мозг, без которого никакого разговора не получится вовсе.
Как ни смышлены обезьяны, а долго и упорно трудиться
Наши предки были другими. Они изо всех сил старались преодолевать трудности. Они трудились и перенимали у самых умелых трудовые навыки (кстати, перенимать некоторые навыки у своих ближних умеют и обезьяны). Они были упорны и старательны. Использовали для охоты, собирания пищи, обработки шкур и других целей палки (и на это способны обезьяны). А затем начали обрабатывать для своих нужд камни — тяжелые, прочные, надежные орудия труда. С этого уже начался настоящий труд. Потому что обработать камень очень трудно. И животное, которое взялось за это дело и довело его до конца, выработало орудие труда, заслуживает именования — человек.
Занимаясь трудом, человек преодолевал не только неподатливость камня, но и свою собственную неумелость, слабость, лень, несообразительность. И становился более умелым, сильным, трудолюбивым, разумным.
А еще люди учились учиться. Это ведь очень непросто — уметь хорошо учиться. Но без этого не овладеешь никаким сложным ремеслом, никаким искусством. Дети играют, подражают старшим — так начинается учеба. Но этого мало. Надо стараться перенять у мастеров, знающих людей, учителей их знания и умения. Начинать с малого, терпеливо осваивать самые первые простые навыки, азбуку ремесла или искусства. И уж, конечно, никакие знания, никакая наука невозможны без передачи достижений из поколения в поколение.
Выходит, и в этом искусство чем-то сродни науке. Оно тоже учит людей не только лучше видеть и понимать окружающий мир, по и передавать свои знания другим, обучать и учиться.
Древние охотники рисовали в пещерах или вырезали фигурки из мамонтовых бивней с большой пользой для себя. И не только для себя, но и для нас. Потому что древние рисунки сохранили до наших дней облик животных ледникового периода.
Глава 4. КАЛЕНДАРЬ ЛЕДНИКОВОГО ПЕРИОДА
ГЕОЛОГИЧЕСКИЕ ЧАСЫ
Календари бывают разные. Например, отрывные. Листок за листком — день за днем. Сколько листков, столько дней. Очень удобно. Вдобавок, каждый день обозначен, отмечен.
У геологов есть свой привычный календарь. Не отрывной, не бумажный, а слоистый, каменный. Впрочем, слои не обязательно бывают каменные, встречаются и рыхлые.
Но это ничего всерьез не меняет.
Геологический календарь у нас под ногами. Это — слои горных пород. Они бывают толстые и тонкие, залегают на огромных территориях или на небольшом
Ледники, как нам известно, оставляют свои особенные отложения — донные, или основные, морены. Только если по ним попытаться определить какую-нибудь дату, ничего не получится. Донные морены обычно сильно изменчивы и по составу, и по толщипе (мощности, как говорят геологи), и по протяженности. Вдобавок, число слоев морены бывает самое разное. В одном месте два слоя, в другом — пять или шесть. Иной раз наберется десять, двенадцать моренных слоев, образующих слоеный пирог.
А невдалеке от этого места встречается всего одна морена, а то и вовсе ни одной.
Такой календарь с неопределенным числом слоев-страниц очень ненадежный. Однако геологи знают другие, вполне подходящие каменные календари, в которых каждый слой — это один год. (Один день или месяц для геологов слишком мимолетны, как в обыденной жизни секунды. Геологи привыкли отсчитывать сотни, тысячи, миллионы лет.)
Сто лет назад шведский геолог Де Геер обнаружил отличные геологические календари: слои озерных осадков.
Но не привычных для нас современных озер, а прежних, существовавших в ледниковый период. Сами озера давно высохли, но слои осадков сохранились.
Весной в паводок реки несут в озера грубые частицы — песок, гравий. Сила потоков постепенно слабеет.
Осадки становятся все более тонкими: пьтловатые, глинистые. Осенью, после летнего расцвета жизни, накапливаются органические остатки. А зимой медленно осаждается тончайшая муть, образуя слоечек глины.
Так повторяется из года в год. Один определенный слой отмечает наступление или весны (песок) или зимы (глина). Подсчитаешь число таких слоев песка или глины — узнаешь, сколько прошло лет.
Можно подсчет упростить. Например, имеются озерные осадки толщиной в пять метров. В каждом сантиметре разреза насчитывается в среднем два годовых слоя.
Значит во всей толще… Можете подсчитать сами. У меня получилась тысяча слоев. А значит, столько же лет.
Де Геер подсчитывал годовые слои в озерах, существовавших у границ великих ледников, прислоненных к грядам конечных морен. Получалось приморпо двенадцать тысяч слоев. Выходит, двенадцать тысяч лет назад эта местность (юг Швеции) освобождалась ото льда и здесь возникли озера.
Календарь озорных слоев очень удобен и точен. Да вот беда: нс везде он имеется. Ледниковые озера возникали в определенных мостах, в разное время. Осадки этих озер нередко нарушены и отлагались не всегда равномерно: то целая пачка слоев-листов как будто вырвана с корнем, то перемята и раздроблена. Ведь на озерное осадконакопление воздействуют различные геологические силы.
У геологов имеются и другие способы определять возраст каких-либо событий прошлого. Самый простой из них — глубины залегания слоев. Чем глубже залегает слой, тем он древнее. Вполне понятный закон: слои накладываются один на другой. Чем выше слой, тем он моложе.