Легенда Итальянских Альп

Громобой Николай

И вдруг в одночасье все рухнуло. Сначала в одной из своих поездок пропал Франсуа (он вскоре вновь связался с повстанцами, успешно совмещая работу торгового агента с нелегальной деятельностью).

Однажды придя из больницы, доктор сказал Лизе, что заметил за собой слежку, но так как ничего криминального у них в доме не было, то Лиза и доктор за себя особо не переживали. Они переживали за судьбу Франсуа. Но однажды её вызвали в деканат, где какой-то человек, которого декан представил, как чиновника министерства образования, стал задавать Лизе вопросы по её биографии, большие похожие на допрос, обосновывая

их вопросами статистики. Чтобы не вызывать подозрения в деканат вызвали ещё несколько студентов. И Лиза поняла, что её счастье кончилось.

Хорошо, что ребенку тогда было уже больше двух лет и у доктора нашлась знакомая, которая жила одна и всю жизнь мечтала о ребенке. Как бы не было больно Лизе расставаться с любимым существом, но это был единственный выход, в противном случае, если бы Лизу арестовали, ребенка поместили бы в приют.

Вскоре после этого к ним в дом под видом больного старика пришел человек и сказал кодовое слово (о котором они с Франсуа в свое время договорились, на всякий случай) и принес им новые паспорта. Наутро, избавившись от слежки, они сидели в купе поезда, который уносил их далеко на север. Доктор и Лиза стали передвижным госпиталем они носились по стране делая операции и обучая приемам медицинской помощи.

* * *

Много лет прошло и вот теперь она снова в домашнем уюте и у неё словно трое детей. В коридоре послышались негромкие шаги. Лиза смахнула слезы и приняла веселый вид.

– Роза, ты проснулась? – сказала Лиза, не оборачиваясь – завтрак уже готов, – но обернувшись, обнаружила, что перед ней стоит Мария.

– Лиза тебе чем-нибудь помочь – спросила Мария.

– Да расставь пожалуйста чашки.

– Лиза, а можно тебя о чем-то спросить?

– Спрашивай.

– Ты бывала когда-нибудь в безвыходном положении?

– Как тебе сказать Мария, бывало казалось, что выхода нет, а потом он вдруг находился.

– Как у нас сейчас с Иваном?

– Бывало и хуже. Не переживай Мария, живите у меня, а потом все образуется, вот увидишь.

Мария очень крепко обняла Лизу и уткнулась в неё лицом. Лиза непроизвольно погладила по голове Марию, словно любящая мать.

– Спасибо тебе Лиза.

Так они по-настоящему подружились. В дальнейшем все они быстро сблизились и им казалось, что они живут одной семьёй уже много лет.

Все долгие зимние вечера они много разговаривали на разные темы: то были разговоры о книгах, о шахматах и истории. Но чаще всего просто рассказывали небольшие истории на ночь. И когда приходило время рассказывать истории, то они не могли остановиться и засыпали глубоко ночью.

* * *

Повеяло холодом. Это Роза принесла ещё дров. На кухню вошел Иван.

– Лиза тебе помочь чем-нибудь – cпросил Иван.

– Да – ответила Лиза – отнеси

самовар в комнату, только будь осторожен.

Дверца у топки была слегка перекошена, поэтому можно было через щель увидеть, как поленья, раскаленные до красна, превращались в угли. От топки веяло жаром. Лиза взяла кочергу и открыла топку. Огонь из топки словно маленькое спрятанное людьми солнце осветил кухню и моментально нагрел руки Лизы. Аккуратно положив свежие дрова взамен прогоревшим, поправляла и вталкивала их кочергой.

Когда уже начинала закрывать топку, маленький уголёк выпал на пол. Хорошо, что пол рядом с печкой был обит железом, а по краям были бортики, несколько сантиметров в высоту. Лиза плеснула воды на уголек, раздалось характерное шипение. И он потух. «Вот так и наша жизнь» – вдруг подумала Лиза, – «человек загорится какой-то идеей, напряжет все свои силы вырвется из-за стальных стен обыденности, а на него плеснут холодной водой и всё, конец».

Лиза вымыла руки и вошла в комнату. Все уже сидели за столом. Роза разливала чай, а под полотенцем аппетитно пахли пироги и плюшки. Они с удовольствием завтракали, не забывая хвалить Лизу за пирожки, как вдруг случился казус. Иван потянулся к самовару, налил себе чашку чая и когда он пытался поставить чашку рядом с собой в его раненое плечо кольнула боль, рука вывернулась и получилось так, что он вылил чай не на стол, а в пустую чашку Розы. Причем на удивление это у него получилось так аккуратно что на скатерть он не пролил ни капли. Все кроме Ивана дружно рассмеялись. Иван покраснел.

– Ничего Иван, после травм иногда возникают неожиданные острые боли – сказала Лиза – это со временем пройдет. У нас в госпитале был боец раненый в руку, со временем рана у него зажила, но иногда неожиданно возникала сильная острая боль, временами случалось это очень невовремя и так получилось, что он оторвал две дверные ручки и сломал палец профессору.

Все вновь засмеялись. Иван в этот раз поддержал остальных.

– Лиза, а почему ты стала врачом? – спросил Иван.

– Давно в детстве у меня была собака, как-то она заболела, мы с отцом ходили с ней по ветеринарным врачам, но все они говорили, что собака слишком старая и лечить её бесполезно. И даже не пытались ничего сделать. Собака умерла. Меня разозлило такое равнодушие, и я решила стать ветеринарным врачом, поступила в университет, но в последствии, обстоятельства так сложились, что я стала просто врачом.

– А что самое трудное в профессии врача? – спросила Мария.

– Самое трудное – это принять верное решение, причем, когда ты одна и никто рядом более опытный не может тебе подсказать и часто бывает так, что если ты ошиблась, то это уже не исправить. Но иногда бывает и смешное. Всем известно, что почерк врача оставляет желать лучшего, пишут они как говориться как кура лапой, мне известен случай, когда врач написал диагноз ларингит, а больной, считая себя сведующим в латыни, прочитал это как неминуемый летальный исход, то есть смерть. И нам стоило большого труда его успокоить.