Легенда космоса
Шрифт:
– Тебе не надоело?
– спросил Ниманд через двадцать минут.
Арсений глянул на радар, до корабля было еще около трехсот тысяч километров. Системы дальнего видеонаблюдения смогут нащупать корабль только на дистанции в сотню.
– Подожди, - продолжил капитан, - через полчаса повторишь, мы будем совсем рядом.
Арсений устроился в кресле, которое раньше принадлежало Дитеру, и достал сигарету.
– Не возражаешь?
Отто покачал головой.
– Кури, - и сам достал трубку, которую медленно и со вкусом принялся набивать.
Через полчаса Арсений повторил процедуру, и снова никто не отозвался.
– Сними «Тишину», - попросил он, - пусть они нас
Ниманд набрал шифр и отключил функцию, и вновь полное отсутствие результата.
– Может, это потревоженный метеоритом астероид?
Лавр пожал плечами.
– Все может быть. Пойду, позавтракаю, а то я так и не успел, - но, бросив взгляд на часы, поправился, - нет, пообедаю.
На мостике появился один из немцев, то ли Клаус, то ли Керт, Арсений все никак не мог запомнить как зовут механика. Вообще, немцы часто поднимались в рубку, любопытствуя. Один раз даже Марьям заглянула.
– Если выйдут на связь, - вставая и несколько раз присев, разминая ноги произнес Арсений, - сразу зови.
Ниманд кивнул. Механик посторонился, пропуская Лавра к лесенке, и занял его место, отравив атмосферу мостика запахами машинного отделения.
Пока Арсений завтракал-обедал, ничего не случилось, никто не поднимал тревоги, не вбегал в кают-компанию с выпученными глазами, не орал «помогите».
– Капитан зовет, - когда он отодвинул в сторону пустую тарелку, в которой еще недавно была тушеная капуста с колбасками, позвал появившийся в дверях механик.
– Сглазил, - прошептал Арсений - в самый неподходящий момент мысли имеют свойства материализоваться - и, поднявшись и прихватив с собой кружку с кофе, пошел на мостик.
– Чего?
– появившись на мостике, по-английски спросил Арсений. Когда рядом с ними был кто-то из команды, использовали именно этот язык. Хотя, наверное, никакой тайны, что Славак ни хрена не Славак и вообще к чехам близко не подходил, ни для кого не было.
– Это корабль, - указывая на монитор, произнес Ниманд.
Арсений подошел поближе и движением пальца растянул голографический экран коммуникатора до размера пары метров. Было еще очень далеко для оборудования «Верна», но уже сейчас было ясно, что это не астероид.
– Что будем делать?
– По всем галактическим законам он наш, если команда погибла, то и претензий никаких. Дальше все будет зависеть от того, что это за корыто и в каком оно состоянии.
Арсений кивнул. Интересно, подумал он, а если корыто окажется больше, чем корытом, сколько запросит немец, если Лавр захочет выкупить его долю и долю команды. Они ему должны, он спас их шкуры, удастся ли сбить цену до приемлемой.
Два часа прошли в томительном ожидании, точка постепенно росла, обретая очертания. К концу третьего часа расстояние между кораблями сократилось до тридцати тысяч, система наблюдения была уже в состоянии показать даже швы на корпусе, не говоря уж о бортовом номере и названии.
– Это то, что я думаю?
– прочитав выгоревшие на солнце буквы, спросил Лаврова немец.
Арсений кивнул, дрейфующий навстречу корабль был легендой, мифом. Новость облетела «Верн» почти мгновенно, через три минуты на мостике собрался весь экипаж и пассажиры за исключением дерганого, лица которого не было видно. Все стояли с открытыми ртами, глядя на экран.
– Вот уж не думал, что увижу его, - с придыханием произнес Ниманд по-русски, он забыл, что здесь собралась вся команда, но Лавров был уверен, что остальные его просто не услышали.
Арсений согласно кивнул, четыреста лет об этом корабле никто ничего не слышал, он совершил свой единственный полет, нашел новый дом, а затем пропал, пропал, чтобы появиться здесь,
Вид его был ужасен, в правом полумесяце с первым реактором зияла дыра шириной метров в десять, центральная часть была в мелких дырах от нескольких десятков сантиметров до трехметровой пробоины, видимо, корабль угодил под метеоритный поток. И было чудом, что он остался на ходу. Левый туннель был почти оторван. Арсений с трудом мог представить, как второй реакторный отсек вообще не отвалился.
Ниманд повернулся в его сторону.
– Что думаешь?
Арсений несколько минут созерцал корабль, на мостике стояла мертвая тишина.
– Думаю, нужно переправится на него, нам недостает данных, он сильно поврежден. Но в любом случае я сомневаюсь, что на борту мог кто-нибудь выжить, так что по галактическим законам он наш.
– Кто пойдет?
– Отто обернулся к команде.
Все дружно подняли руки, каждому хотелось первому взойти на борт легенды, каждый хотел прикоснуться к истории.
– Так не пойдет, - покачал головой Отто.
– Если там опасно, я потеряю весь экипаж. Корабль на краю гибели.
– Я пойду, - положив руку на плечо немца, произнес Арсений, - и возьму с собой механика. Он поможет определить степень повреждений.
Ниманд несколько секунд обдумывал это предложение.
– Хорошо, - наконец решил он, - на корабль пойдут Славак и Керт.
– Я пойду третьей, - раздвинув немцев, произнесла стоявшая до этого за спинами мужчин наемница, - мои навыки могут пригодится, меня обучали абордажным схваткам.
– Хорошо, Марьям идет третьей, - согласился Ниманд. – Славак, ты там поаккуратней, пригляди за моим механиком.
Арсений в ответ только кивнул и пошел к лестнице. Опять на погибший корабль, опять в шлюпке, но на этот раз Лавров очень хотел туда попасть. Если корабль действительно в таком плохом состоянии, как это выглядит с мостика «Верна», то его стоимость чисто историческая, конечно, он достоин стоять в любом музее космонавтики, за него будут зубами грызться, но Арсений считал, что у этого корабля должна быть другая судьба, он должен летать, он не должен стоять под стеклянным колпаком, его судьба космос. Теперь надо придумать как убедить в этом Ниманда и остальных. В каюте Лавр пробыл не долго, из сумки был извлечен лазерный автомат, который тут же занял свое место на плече отставного лейтенанта. Арсений справедливо решил, что на корабле он может оказаться кстати.