Легенда о царе и декабристе
Шрифт:
Но, разумеется, старый крамольник, которому, вероятно, надоело гоняться за хищниками в Сибири и Архангельске, не затем попросился опять на гражданскую службу, чтобы играть роль кота в чиновничьем подполье. Он только готовился таким образом к предстоящей реформе, которая должна была повернуть в корне самые устои дореформенного порядка… Ему нужно было укрепиться, сосредоточить в своих руках всю власть. И скоро это было достигнуто. – То диво ль, – с горечью спрашивает автор «Муравиады», —
– что полицию.Имущества, удел,Финансы и юстициюДед все к себе поддел.И далее:
…к несчастью, – это так:Давно уж всю губерниюЗажал наш дед в кулак.Теперь у старого заговорщика все уже было готово для генеральной битвы…
IV
Известно, что император Александр II, готовясь
Наконец, в октябре 1857 года в Петербург прибыл виленский ген.-губернатор Назимов и привез довольно скромное по существу ходатайство дворян трех литовских губерний: виленской, гродненской и ковенской. Хотя по этому проекту освобождение предполагалось без земли, и заявление исходило от поляков, но все же в Петербурге схватились за него, как за первое открытое выражение «дворянских желаний». Последовал исторический рескрипт на имя Назимова, разосланный затем при циркуляре министра внутренних дел Ланского через губернаторов всем предводителям дворянства русских губерний. [19] Ждали, что великорусское дворянство, в свою очередь, поддастся патриотическому порыву…
19
Рескрипт на имя В. И. Назимова был дан 20 ноября 1857 г., а циркулярное письмо министра внутренних дел С. С. Ланского – 24 ноября 1857 г.
Назимов Владимир Иванович (1802–1874) – генерал-адъютант.
Ланской Сергей Степанович (1787–1862) – граф, известный деятель крестьянской реформы, обер-камергер.
От этого зависело многое. Если бы это не удалось, кто знает, решился бы Александр II на эту тяжелую операцию.
«Первоначальное впечатление циркулятора от 24 ноября, – писал Муравьев Ланскому, с которым состоял в деятельной переписке, – заключалось в общем недоумении. Дело было слишком новое, никто его не ожидал в такой скорости. [20] Пока большинство пребывало в этих недоуменных чувствах, дело, как это бывает часто, решил героический порыв небольшой кучки. В Нижнем в то время была либеральная группа дворян-ополченцев, вернувшихся из похода, наслушавшихся в Москве пылких речей славянофилов. На губернском собрании 17 декабря эта молодежь, выслушав прочитанный предводителем рескрипт Назимову, закричала, что дворяне «желают не только улучшить, но и покончить навсегда с крепостным правом». Эти же ополченцы-дворяне, не дав опомниться другим, тотчас же составили постановление, заставили подписать его и избрали А. Х. Штевена для поднесения своего акта отречения государю. [21]
20
См. письмо А. Н. Муравьева от 32 декабря 1857 г. – Савельев А. А. Указ. соч. // РС. 1896. № 6. С. 616.
21
Штевен (Стевен) Алексей Христианович (?—?) – дворянин Нижегородской губернии, принадлежал роду, вышедшему из Швеции; действительный статский советник.
Так рассказывает об этом моменте в своих воспоминаниях один из участников, дворянин Н. И. Русинов. [22] «Все это, – продолжает он, – было делом чуть не минуты». Прямо из собрания восторженно настроенная молодежь явилась с копией адреса к Муравьеву. Это было в три часа ночи. Русинов говорит, что «старый революционер, как его втихомолку называли, громко зарыдал». В ту же ночь, с 17 на 18 декабря, он экстренно отправил правителя канцелярии Разумова в Москву, чтобы сообщить о событии телеграммой (в Нижнем телеграфа еще не было). А на следующий день спешно выдал Штевену курьерскую подорожную и всеми мерами спешил отправить его в Петербург с подлинным постановлением. «Тогда только, – прибавляет Русинов (то есть, увидев радость «старого революционера» и его торопливость), – многие и многие почесали свои затылки, но было уже поздно… [23]
22
Русинов Николай Иванович (1820–1886) – из дворян Нижегородской губернии.
23
А. С. Гациский. Люди Нижегородского Поволжья. – Действия Нижегор. Арх. Комиссии. Т. III. Ст. Спехневского. (Видимо, это опечатка – автор статьи Снежневский В. И.)
Дело было сделано. В Петербурге тоже торопились ковать железо, пока горячо, и уже 24 декабря, т. е. накануне Рождества, в Сочельник, был подписан высочайший рескрипт нижегородскому дворянству на имя губернатора. Он пришел в Нижний на святках, и 1-го января нового 1858 года губернатор препроводил его губернскому предводителю, разумеется, со всякими поздравлениями. Таким образом, в виде новогоднего подарка, старый декабрист поднес дворянству приятное признание, что оно первое заявило желание не только улучшить, «но и совсем уничтожить» крепостное право.
Плотина была прорвана, пауза кончилась. За нижегородским адресом последовали другие… Во исполнение этих «горячих желаний» самого дворянства, стали один за другим возникать «комитеты».
И вместе с этим патриотическое одушевление схлынуло, уступая место отрезвлению. Едва начались заседания нижегородского губ. комитета под председательством либерального предводителя Болтина, [24] едва комитет, так сказать, по инерции, составил несколько пунктов своего проекта, более или менее «согласно с видами правительства», как поднялась резкая оппозиция большинства. Все предложения «либералов» были отвергнуты, и Болтин увидел себя вынужденным уступить председательство представителю реакционного большинства Я. И. Пятову. [25]
24
Болтин Николай Петрович (1816–?) – из дворян Нижегородской губернии.
25
Пятов Яков Иванович (?—?) – дворянин Балахнинского уезда Нижегородской губернии. Происходил из купеческой среды.
Таким образом, дворянство, «первым откликнувшееся на великодушный призыв монарха», теперь первое ударило отбой, и к нему обратились взоры всех крепостников России. С Пятовым заодно оказались теперь многие, радостно кричавшие «ура» и украсившие своими подписями первый адрес. Впоследствии те же подписи стояли под проектом контрадреса, где «отречение» объяснялось непониманием значения реформы и зложелательностью некоторых дворян к своему сословию.
V
Положение Муравьева стало очень трудным. Пятов в дворянстве был человек новый, выскочка, до тех пор не пользовавшийся особым значением. Но за ним стояла фигура, гораздо более значительная и опасная: Сергей Васильевич Шереметев. [26]
Это имя памятно еще и до сих пор в Нижегородском крае. Спускаясь на пароходе вниз по Волге от Нижнего к Василь-Сурску, на левой луговой стороне можно видеть издали грузные постройки довольно мрачного вида. Это шереметевское имение Юрино. Бели вы спросите о нем какого-нибудь старого лоцмана, он расскажет вам, что это место называлось в старину «Шереметевской Сибирью». Дом, который теперь виднеется над заволжскими лугами, сравнительно новый. Прежде здесь было нечто вроде феодального замка, впоследствии сгоревшего. Над этим пепелищем носятся до сих пор мрачные рассказы о казематах и даже подземельях, в которых томились шереметевские ослушники. Полиция едва смела показываться в шереметевских владениях, и никто не мог вмешиваться в отношения Шереметева к его рабам.
26
Шереметев Сергей Васильевич (1792–1866) – образование получил домашнее. Службу начал в 1808 г. в Литовском Уланском полку, продолжал службу в лейб-гвардии Гренадерском полку» с 1810 г. – в Кавалергардском. Участник Отечественной войны 1812 г., в Бородинском сражении «был ранен саблею в лицо и в правую руку и в правую ногу», участник заграничных походов русской армии – неоднократно был награжден и повышен в звании. В 1819 г. он становится полковником и флигель-адъютантом Александра I. «За примерный порядок, усердие и точность в исполнении своих обязанностей во время нахождения в строю в войсках Гвардейского корпуса, собранных по Высочайшему повелению на Дворцовую и Исакиевскую площади против мятежников во время бывшего в Санкт-Петербурге происшествия, удостоился в числе прочих получить Высочайшую признательность 15 декабря 1825 г. «Военная служба С. В. Шереметева продолжалась успешно, и уже в 1827 г. он получил звание генерал-майора; отличился во время Турецкой войны 1828–29 гг. – награжден золотой саблей «За храбрость» с алмазными украшениями. В 1835 г. вышел в отставку и поселился в своем имении Горбатовского уезда Нижегородской губернии. С 1837–46 гг. служил Губернским предводителем дворянства. При его активном содействии были организованы Александровский Губернский Дворянский Банк, Александровский Губернский Дворянский Институт и Мариинский Институт благородных девиц. «За отлично-ревностную службу в звании Губернского предводителя дворянства объявлено Особое Высочайшее Его Императорского Величества благоволение». В 1839 г. произведен в тайные советники. В период работы комитета по крестьянскому вопросу принадлежал к его большинству.
Главные имения С. В. Шереметева были в другом месте – село Богородское с прилегающими 28-ю деревнями. Богородское и теперь славится кожевенным производством, которое повелось там исстари, и шереметевские крепостные, народ предприимчивый, промышленный, жили зажиточно. Они купили, на имя помещика (еще отца или деда Сергея Васильевича), собственную землю, некоторые из них гоняли по Волге баржи, торговали кожами, хлебом и лесом. Большая часть, из них жила на оброке, выплачивая помещику, огромные платежи за право торговли и промыслов. В делах нижегородской архивной комиссии есть окладные книги седа Богородского за 1858 год, из которых видно, что девять таких крепостных платили в год оброка от 500 до 1500 рублей, 24 человека от 200 до 375, сто человек до 95 рублей… Устанавливалось это понемногу, и можно думать, что при прежних Шереметевых суровый режим казался все-таки переносимым. Это было настоящее царство патриархального феодализма. Получая огромные доходы, владельцы проявляли некоторую заботу о своих «оброчниках»: в Богородском был доктор, аптека, богадельня для престарелых с отделением для рожениц, три школы. [27]
27
По словам самого С. В. Шереметева, крестьяне из его вотчин ссылались в Юрино «за закоренелое упорство… где они поправлялись как состоянием, так и поведением». А в 1850 г. он отобрал у многих крестьян земли, приобретенные ими на его имя вместе с документами.