Легенда о смерти
Шрифт:
И тогда я была несказанно рада за друга. Такая удача… Шанс попасть в протеже одного из директоров, прибавлял сразу баллов двести к скорости карьерного роста и преемствовании кресла оного. Серьёзность в голосе Шпикса напрягала и даже пугала. Что же творилось с теми, кто сейчас сидела в зале для совещаний, мне и представить было страшно. Тряхнув головой, все же слезла с подоконника и отошла подальше к выходу с этажа. Чтобы уже через десять минут узреть, как из дверей вылетает зарёванная секретарша. А тех только по квоте набирали из самых отбитых ведьм страны, они и дракона до нервного тика доводили. Так что, кажется, тут дело обстояло ещё хуже, чем я думала.
Боёвка выходила из кабинета с
— Извини, — друг сжал меня в своих медвежьих объятиях и чмокнул в макушку, — я задержался. Сама видела, какой дурдом у нас творится.
— Я не в обиде, — покачала я головой, — в прошлый раз ты вообще в канализацию за мной полез, так что подоконник не самый хреновый вариант.
— Многое успела услышать? — спросил он, присаживаясь рядом и вытягивая длинные ноги. — Я видел тебя около инквизиторской.
— Что завтра все будет в газетах, — не стала я ничего от него скрывать. — И то, что ваш умудрился даже секретаршу довести до истерики, а у тех в Аду блат, как у работниц повышенной вредности и ядовитости. И если рыдает такая, то это полный аврал и нам сегодня не бухать надо, а готовится минимум к третьему Армагеддону, максимум к приезду достопочтенной госпожи Президента.
Александр тяжело выдохнул и прижал мою голову к своему плечу. От него не часто можно было ждать таких жестов. Он был весьма замкнутым и не тактильным человеком. Как они с супругой в её краткие заезды домой, умудрились настрогать аж шестерых детей, я до сих пор не понимала. Хотя, была у меня одна мыслишка. Смотря на среднего из мальчиков, я никак не могла понять, где же там рядом пробегал мой дружище, шибко синеглазое чудо походило на оператора, с которым работала Элаиза последние семь лет.
Но все свои подозрения я пока предпочитала держать при себе и не расстраивать горе родителя, такими вариантами. Все же детей Александр любил больше, чем себя, и они были единственным, что удерживало приятеля от совсем уж безумных выходок. Не будь их, он бы сто раз успел подохнуть во всех опасных точках мира. Хотелось его немного попинать и поторопить с рассказом о новом ЧП, интерес так и сжирал изнутри. Но глядя на его поникший вид, я решала пока подержать рот на замке. Сейчас попустит его и сам все выложит.
Готьер, наконец-то встрепенувшись, облокотился на откос подоконника, кинул парочку отводящих и заглушающих, перетащил меня к себе на колени и начал невесёлый рассказ о том, что у нас кончилась мирная и размеренная жизнь. И это я ещё весьма скромно выразилась. Если верить его словам, то зашьёмся не только мы, но и половина стран Европейского содружества. Такие события были достаточно редким явлением. Все же глав в мафии выбирали пожизненно и на удивление дохли те слишком редко.
Глянув на часы, я поняла, что мы уже на добрых полчаса опаздывали на семейный ужин, вот только прерывать рассказ я не собиралась. Друг никогда бы не признал это в открытую, но ему было тяжело так жить. Жена, которой никогда не было рядом. Её навязчивые родственники,
Но в то же время, наверное, это было реальнее всего. Скрываемая ото всех правда, которая произвела бы эффект разорвавшегося фаэрбола. «Тёмный орден» — тайная организация внутри мафии, руководящая всей теневой индустрией и использующая все своё влияние для того, чтобы контролировать не только политиков, но и экономику, науку и едва ли не саму магию. Если где-то произошло что-то грязное, незаконное и удачное, за всем стояли именно они. Люди, на которых нельзя было вести охоту, ведь никто понятия не имел, о членах ордена, кроме самих членов.
— Слишком ограниченный круг лиц знает об этом, — продолжал рассказывать он. — Просто ни Министерство внешней разведки, ни наше никогда в это не вмешивались. Мы предпочитали закрывать глаза и надеяться, что пронесёт. Только в этот раз все намного серьёзнее. Совсем недавно стало известно о том, что глава ордена скончался и уже скоро должны короновать нового, чтобы тот продолжил править этим чёртовым сборищем.
— Но разве такое наплевательское отношение не нарушение клятву, которую мы все давали, заступая на службу? — возмутилась я, развернувшись к нему полубоком. — Незаконные действия, убийства, торговля людьми, темными артефактами, наркотика и это только начало списка. Никто не знает, чем ещё промышляет Тёмный орден. Боюсь подумать, что они делают не для наших протоколов… И так спокойно все это игнорировать? Это же преступления!
— За сотни лет МВД один раз удалось поймать с поличным одного из высокопоставленных членов ордена, — с тяжёлым вздохом признался Александр. — Его предал один из подчинённых, побоявшись за жизнь беременной жены, к голове которой был приставлен накопитель, заряженный пыточными искрами под самую завязку. Как ты понимаешь, это нас не красит. Полторы тысячи людей не придумали ничего лучше, чем шантажировать одного мужика, беременной бабой. Именно он раскрыл миру глаза на преступления и структуру организации. Но даже это не помогло, через сутки его отрубленная голова уже стояла на столе тогдашнего начальника, а изуродованный труп жены, расчленили на центральной площади. У них нет законов морали, они слишком скрытные и дорожат своей неприкосновенностью. Предательство жестоко и молниеносно карается смертью, потому ни одного языка мы с тех пор взять не смогли. Они предпочитают сдыхать сами, и давать своим семьям путёвку в счастливую и обеспеченную жизнь, в обмен на свой подвиг во имя ордена.
— Господи, какой кошмар! — у меня слов не нашлось.
— Так что будь наготове, — вздохнул приятель, — я подписал документы, ты мой ликвидатор, а на зачистку взял Хигисса, из десятого убойного, толковый парень, хоть и зелёный.
— Лучше последнего Нове, — с тяжёлым вздохом откинула я голову ему на плечо. — Ладно, к чему хоть готовится, господин начальник?
И вновь потянулись долгие минуты простого сидения и слушанья того, как он завывает о безнадёжности данного мероприятия. А я просто продолжала впитывать каждое его слово и грузила голову потоком поступающей информации. Нам следовало подготовиться ко всему. Потому что эта проблема национальной безопасности. Та страна, которая допустит коронацию, лет на сто покроет себя позором и запятнает репутацию на мировой арене. Мы же, как лучшие из лучших, должны были лечь костьми, но предотвратить это.