Легенда
Шрифт:
— Тренировки.
Тарик опустился рядом с ней на пол, притянул ее голову к своему плечу и спросил:
— Хочешь принять ванну вместе со мной?
— Очень горячую и с обильной пеной? — прошептала она.
— Очень горячую и с обильной пеной, — подтвердил Тарик, поднимаясь и оборачивая покрывало вокруг ее плеч. — Накинь-ка что-нибудь на себя, только не очень много, — чувственно улыбаясь, распорядился он.
Кэди хотела было спросить, зачем ей одеваться, если они собираются в ванну, но догадалась, что он
Тридцать минут спустя они оба сидели по шею в горячей воде, в том самом природном источнике, которым когда-то уже пользовалась Кэди. Правда, здесь произошло немало изменений. Был построен очень похожий на естественный грот с великолепными каменными ступенями, над которыми нависали листья папоротника.
— Это ты сделал? — спросила она, запрокинув голову и прищуриваясь от удовольствия. — Это ты восстановил хижину?
— Да, — тихо ответил он, внимательно наблюдая за Кэди.
— Но почему? Если Ганнибал стреляет в людей, которые пытаются попасть на эту территорию, то… — Она открыла глаза и посмотрела на Тарика. — Он действительно стреляет в тех, кто приезжает в Ледженд?
Тарик усмехнулся.
— Не всегда.
Первой реакцией Кэди на вновь вскрывшуюся ложь был гнев. Она хотела даже обвинить Тарика в том, что он вынудил Ганнибала участвовать в своих… Однако гнев вдруг прошел, Кэди закрыла глаза и расслабилась. Преследуя ее, думала она, Тарик не жалел усилий, чтобы оказаться к ней как можно ближе, и это было замечательно. Если вспомнить об отношениях с Грегори, это все-таки здорово, если мужчина готов на все, лишь бы завоевать тебя!
— Кэди, — тихо позвал он. — Я хочу, чтобы ты мне все рассказала. Я хочу знать, что произошло между Рут и тобой.
Посмотрев на Тарика, она вздохнула.
— Ты никогда мне не поверишь. Правду сказать, чем больше проходит времени, тем меньше я сама верю в случившееся.
— И все-таки, поверю я или нет, я хотел бы услышать эту историю.
Несколько мгновений Кэди колебалась. Вчера она даже не задумалась бы, рассказывать ли об этом ему или кому-то еще, но сегодня он перестал быть для нее посторонним человеком. Его тело стало знакомо ей, как не было до этого знакомо тело ни одного мужчины. И, если быть до конца честной с собой, Кэди следовало признать: она никогда не считала его совершенно чужим. Она глубоко вздохнула.
— Я по какому-то странному капризу купила старый короб для муки. Собиралась поставить его на кухне в доме, где собиралась жить с Грегори. Внутри этого ящика обнаружилось свадебное платье, часы и фотография.
Ее рассказ длился почти час. Тарик, не перебивая, успел выбраться из бассейна и помог выбраться ей, старательно вытер ее, и оба они оделись. Когда они добрались до хижины, начало темнеть, а Кэди все еще продолжала говорить. Тарик не произносил ни слова,
Только однажды он перебил ее, чтобы задать вопрос:
— Ты любила его?
— Коула? — переспросила Кэди, зная, кого Тарик имеет в виду. — Не знаю. В определенном смысле — да, но думаю, я не сомневалась, что это не может длиться вечно, поэтому сдерживала себя.
— Ты хорошо умеешь это делать, — почти неслышно произнес Тарик и попросил продолжать рассказ.
К тому времени, когда они добрались до хижины, Кэди почти закончила свое повествование о времени, которое она провела в Ледженде с Коулом.
Тарик подвел ее к круглому дубовому столу, на котором всего несколько часов назад они занимались любовью.
— Ты мне не веришь, — предположила Кэди, опускаясь на стул, который он ей придвинул.
— Я верю каждому твоему слову, — ответил он. — Что тебе положить на омлет?
— Спрашивают, с чем сделать омлет, а не что положить на него, — поправила она, не уверенная в том, что он ей верит. Да и кто поверил бы в ее историю? — Знаешь, дай-ка я его приготовлю, — сказала она, направляясь к кухонному столу.
— Кэди, любовь моя, — сказал он, опуская руки ей на плечи и подталкивая ее снова к столу. — Я влюбился в тебя не потому, что мне нужна повариха. Ты моя гостья, и я сам о тебе позабочусь. Может, я и не могу приготовить мясо так, как ты, но омлет, без сомнения, способен сделать.
Кэди улыбнулась. Никто никогда не изъявлял желания что-нибудь для нее приготовить. Кроме Коула. Кроме Тарика.
— Все что угодно, — сказала она. — Я согласна на все, что бы ты ни положил на омлет и внутрь. Как хочешь, так и делай.
— Один омлетик из тины, сию секундочку! — воскликнул он, поворачиваясь к плите. — Расскажи-ка мне о… — он запнулся, словно ему трудно было произнести это имя, — о Грегори.
Кэди засмеялась.
— Не раньше, чем услышу о Леони, Вэндел и всех остальных.
Повернувшись, он так засмеялся, что у нее даже дыхание перехватило.
— В моем прошлом осталось столько женщин, что мне жизни не хватит рассказать тебе о них. Думаю, лучше нам начать с твоих мужчин. Их было несколько меньше.
— Ха-ха! В моей жизни их было не так уж мало.
— Назови имена, чтобы я смог с ними разделаться.
Глядя ему в спину, она смеялась, и ей вдруг пришло в голову, что никогда в жизни она еще не была так счастлива. Всю жизнь она, кажется, что-то искала, точно не зная, что именно. Она никогда не была довольна тем, что делает. Будучи шеф-поваром в «Луковице», мечтала выйти замуж за Грегори и завести детишек. Оказавшись в старом Ледженде, хотела попасть куда-то еще. Потом, вернувшись к реальной жизни, обнаружила такое, что вообще захотела все бросить и бежать!