Легенды и загадки земли Новгородской
Шрифт:
Приехав на Русь, Ингигерд оказалась в эпицентре междоусобной борьбы русских князей. Активное участие в ней принимают скандинавские наемники под предводительством норвежского викинга Эймунда Хрингссона. «Он сделался человеком, охраняющим страну конунга Ярицлейва и получившим от него большое уважение». Ярослав обещал предоставить его людям дом, лучшие припасы и платить каждому воину эйрир серебра (около 27 г). Наемники постоянно требовали увеличения жалованья, и на этой почве у них часто возникали конфликты с князем. Однажды они просили Ингигерд быть посредницей в споре. Она согласилась, но предупредила их, что будет защищать интересы мужа. Когда Эймунд с дружиной из-за задержки с выплатой жалованья решил уйти от Ярослава к его врагу полоцкому князю Вартилаву (Брячиславу), она
Когда против Ярослава восстал его брат Мстислав Тмугораканский, Ирина предложила решить спор в поединке с ней. Мстислав ответил, что с женщинами бороться не привык, и уступил брату.
Ингигерд оказала благотворное влияние на развитие отношения Руси со странами Северной Европы, сыграла заметную роль в установлении мира между Швецией и Норвегией. При дворе Ярослава Мудрого нашел приют изгнанный из Норвегии Олав Харальдссон, назвавший ее «самой выдающейся из женщин». Здесь же после его гибели воспитывался его сын Магнус, ставший впоследствии конунгом Норвегии. Ингигерд была гостеприимной хозяйкой для сыновей английского короля Эдмунда, Эдуарда и Эдвина, бежавших на Русь после завоевания Англии датчанами. Позднее в Киеве нашли убежище Ингвар, Анунд, Якун, Шимон, Эйлиф. Около 1036 года сюда прибыл сын Эймунда Ингвар Путешественник, отсюда он совершил поход на Восток, ставший последним военным предприятием викингов в Восточной Европе.
Укреплению международных связей Русского государства способствовали родственные связи с правителями западных стран. В том, что Русское государство при Ярославе Мудром играло важную роль в жизни Европы, была немалая заслуга княгини, которая стала «европейской тещей». Ее дочери, потомки которых и сегодня являются правящими монархами в Испании и Люксембурге, стали «золотым фондом» для престолов европейских государств. Королевой Франции стала Анна Ярославна, за венгерского короля Андрея вышла замуж Анастасия.
Если Ингигерд так активно участвовала в политической жизни Древнерусского государства, то, по всей вероятности, можно говорить и о том, что ее заслуга есть и в культурных достижениях эпохи Ярослава Мудрого: «Правда Ярослава», школа в Новгороде, храмы Святой Софии в Киеве и Новгороде. Неслучайно местом захоронения Ингигерд считают как Киевскую, так и Новгородскую Софию.
«Повесть временных лет» очень лаконично сообщает о ее кончине, не называя ни имени, ни места: «Преставилась княгиня, жена Ярослава». В Новгородской первой летописи и в описаниях новгородских святынь XVII века есть указания на то, что она была захоронена в Новгородском Софийском соборе вместе с сыном князем Владимиром. Во всех этих источниках она названа Анной. Под этим именем она вошла в пантеон русских святых, став первой русской святой скандинавского происхождения. Церковное почитание св. Анны 10 февраля и 4 октября было установлено в 1439 году Новгородским архиепископом Евфимием. Считается, что она «первая показала пример великим князьям и княгиням постригаться».
Пытаясь объяснить, как появилось новое имя жены Ярослава Мудрого, Н.М. Карамзин предположил, что «Ярославова супруга именовалась в свете Ириною, а перед кончиною постриглась и была названа в монашестве Анною». С тех пор это объяснение утвердилось в официальной историографии и агиографии, а также популярной литературе. Писательница Лариса Васильева в своей известной книге «Жены русской короны» пишет о том, что, завершив «детородную функцию», Ингигерд «погружается в религию» и в 1045 году уезжает в Новгород к старшему сыну Владимиру по случаю закладки храма Святой Софии, где принимает монашеский постриг под именем Анны.
С такой изящной версией можно было бы вполне согласиться, если бы не саркофаг Ярослава Мудрого в Киевском Софийском
В связи с этим В.Л. Янин в своем исследовании о некрополе Новгородского Софийского собора отметил, что «летописные источники раннего времени не знают жены князя Ярослава Мудрого по имени Анна….Логично предполагать, что она скончалась и похоронена отнюдь не в Новгороде, а в Киеве… Мать Владимира Анна — лицо сугубо мифическое, а приписываемые ей мощи в лучшем случае могли оказаться останками жены Владимира».
С ним солидарна Т.Н. Джаксон: «Иногда Ингигерд отождествляют с Анной. Это восходит к поздней новгородской традиции, согласно которой так звали жену Ярослава и мать Владимира….Между тем в Киевской Софии сохранились останки женщины, которые с большой вероятностью можно отождествить с Ингигерд….Одновременно есть все основания предположить, что Ярослав ранее был женат. Останки женщины, похороненной в Новгородском Софийском соборе, принадлежат 30—35-летней женщине, которая могла быть женой сорокалетнего Ярослава». Можно также предположить, что женские останки, считающиеся останками Ингигерд, принадлежат жене Владимира Ярославича.
До недавнего времени считалось, что изображение Ингигерд сохранилось на фреске Киевской Софии. Однако в последнее время шведскими и российскими искусствоведами (Г. Сванстрем, С. Высоцкий) было высказано предположение, что на ней изображены дочери и сын или же только сыновья Ярослава и Ингигерд.
До тех пор пока мы достоверно не определим, где и под каким именем упокоилась Ингигерд, обе версии имеют право на существование, и каждый сам вправе определять, какой из них отдать предпочтение. Сегодня для нас важнее то, что имя Ингигерд служит связующим звеном между тремя странами с такой разной и в то же время в чем-то общей историей.
Харальд и Елизавета, история любви
В 1031 году в Новгороде появился юный викинг Харальд Сигурдарсон. Он был сводным братом все того же норвежского короля Олава. В битве при Стикластадире Олав погиб, а раненый Харальд, спасаясь от погони, бежал к Ярославу. Новгород традиционно служил убежищем для знатных скандинавов, которым срочно требовалось поменять обстановку. Несколько лет спустя здесь прятался сын Олава, будущий норвежский король Магнус Добрый.
Приняв беглеца, великий князь назначил его одним из младших командиров наемной варяжской дружины. Но Харальд был прирожденным воином и быстро выдвинулся, став начальником личной охраны князя. В княжеском дворце он однажды увидел дочь Ярослава Елизавету, и хотя она была еще полуребенком, попросил у Ярослава руки княжны, приведя в качестве аргумента свое королевское происхождение.
Но его ожидало разочарование. Ярослав не собирался отдавать дочь человеку, у которого нет государства для управления и который недостаточно богат, чтобы выкупить невесту. Признав эти доводы убедительными, Харальд отправился в Византию, страну, где варяжские наемники привыкли искать славы и богатства, но чаще находили погибель. По скандинавским законам родичи человека, уехавшего в Византию, имели право сразу приступать к разделу его имущества.