Легенды выживших (сборник)
Шрифт:
— Не стрельнули бы, — покачал головой Кощей. — Вам рабы нужны. Много рабов. Ту же брагу для продажи гнать. Или селитру для пороха варить. Сами-то вы запах мочи и навоза, поди, нюхать не хотите. У вас в селитряницах рабы вкалывают. Кстати, и с савеловских маркитантов вы плату за брагу и черный порох рабами берете.
Кощей знал, о чем говорил. За последние несколько дней он тщательно собрал информацию об этом клане вормов, в том числе и о том, как они добывают ценное сырье. Для производства селитры кустарным способом рабы вормов делают бурты, в которые сваливают навоз, золу, землю с кладбищ, солому, пищевые отходы.
— А ты много про нас знаешь, — удивился ворм. — Только далеко не все. И в крепость тебе не пройти. А если и войдешь, то назад уж точно не выйдешь. Безнадежное дело.
Вместо ответа Кощей обнажил трофейный стилет. При виде клинка Килл презрительно сплюнул и прохрипел:
— Значит, будешь из меня сведения вытрясать? План крепости и расположение часовых? Время зря потеряешь. Не скажу я ничего.
Кощей поморщился, мельком посмотрел на ворма и бесцветным голосом произнес:
— Скажешь. Все скажешь. И поверь, чем раньше ты это сделаешь, тем будет лучше для нас обоих.
Наступила ночь. Закончив с вормом, Кощей отправился к тайнику, где лежали военный камуфляж, оружие и снаряжение. Переодевшись и оснастившись, маркитант повесил на шею бинокль, надел прибор ночного видения — большую редкость в послевоенной разрушенной Москве — и отправился к крепости мутантов.
С запада поселение вормов ограждали непроходимые развалины древних зданий. Неприступные горы из остатков железобетонных конструкций, шлакоблоков и прочего строительного мусора надежно защищали крепость от вторжения чужаков.
Оставшиеся три стороны вормы перекрыли толстым просмоленным бревенчатым забором. Вернее, соорудили настоящую стену с галереей боевого хода и стрелковыми башнями, в которых установили баллисты и барабанного типа гранатометы с боеприпасами на черном порохе. Имелся и один пулемет — самый настоящий довоенный «Корд», купленный у савеловских маркитантов за баснословную цену вместе с двумя цинками патронов.
«Продвинутый клан трупоедов попался, — отметил про себя Кощей. — Вот что с мутантами торговля делает. Мозги и навыки прям на глазах совершенствуются».
Сейчас стрелков в башнях не было. Зато по галерее боевого хода вышагивали часовые. В случае тревоги они точно успеют занять позиции в башнях.
Всего охранников на стене было четверо. У каждого имелся свой участок для патрулирования. Время от времени они встречались в точках пересечения маршрута, перекидывались парой слов и вновь расходились, бдительно оглядывая окрестности.
«Ай, молодцы, ребята, — еще раз мысленно похвалил противника Кощей. — Приглядываете друг за другом. Если один из часовых не подойдет вовремя к точке рандеву, то второй поднимет тревогу».
Маркитант задумчиво погладил приклад арбалета, просчитывая ситуацию.
«Какое-то время часовой на восточной стене остается один — остальные трое исчезают за углом. Можно снять его и попытаться перемахнуть через забор. Интересно, сколько у меня будет времени до того, как остальные караульные обнаружат тело?»
Кощей принялся считать, провожая взглядом сходящихся и расходящихся охранников: «Восемь… Двадцать пять… Шестьдесят четыре… Сто
Кощей оскалил зубы в кровожадной усмешке и поймал в прицел арбалета часового. Однако стрелять не спешил. Продолжал осматривать место будущих военных действий. И вскоре обнаружил то, что искал.
«„Кукушка“! А ведь Килл не сказал об этом ни слова. Хитрец! Умолчал о самом главном. Думал, я не замечу и вляпаюсь по самое „не хочу“. М-да… Жаль, что все обернулось именно так. При других обстоятельствах с удовольствием пожал бы его когтистую лапу…»
Ворм, которого Кощей назвал «кукушкой», сидел в скрытке на четвертом этаже полуразрушенного здания и сверху контролировал часовых. Если прикончить хотя бы одного из них, то «кукушка» быстро заметит лежащее на галерее боевого хода тело и поднимет тревогу. «Кукушку» прятали от посторонних глаз побеги дикого вьюна, которые щедро оплели оконный проем. Кощей сумел обнаружить его только потому, что предполагал, где надо искать.
«Лучшего места для снайпера-наблюдателя не найти, — одобрил выбор вормов Кощей. — Я и сам посадил бы стрелка именно туда… А вот за тобой, „кукушонок“, никто не присматривает. Ты и станешь первой целью».
Маркитант медленно поднял арбалет. Однако поймать ворма в прицел оказалось непросто — скрытку почти полностью закрывали ветвистые побеги. Да еще как назло поднялся ветер, мешающий точному выстрелу.
Кощей знал, что права на ошибку у него нет. Если он не убьет, а только ранит «кукушонка», тот поднимет тревогу. И тогда придется отступить. Затаиться, выжидать. А брат тем временем останется в плену. Рабом.
Ну уж нет!
Лицо Кощея закаменело. Палец замер на спусковой скобе арбалета.
Маркитант тщательно сделал поправку на ветер, а потом нажал на спуск. Взвизгнула, распрямляясь, тетива из бычьих жил, отправляя к цели смертоносный болт.
Кощей прильнул к окулярам бинокля, пытаясь разглядеть силуэт стрелка. Попал или промазал? Поднимется тревога или нет?
Маркитант ждал, слушая ночь. Тишина. Значит, попал. С одного выстрела снял «кукушонка».
«Неплохо для начала», — сам себя похвалил Кощей. Настала очередь часового на восточной стене. По этой цели стрелять уже намного легче.
Кощей подождал, пока ворм окажется между башней с «Кордом» и площадкой с баллистой, и спустил тетиву. Тело часового обмякло, повиснув на парапете.
Всё. До поднятия тревоги осталось меньше двух минут. Обратный отсчет пошел.
Сердце маркитанта застучало как метроном, отсчитывая время.
Сто пятнадцать…
Кощей подхватил приготовленную заранее веревку с «кошкой» на конце и рванул к бревенчатой стене.
Бросок. Стальные крючья впились в парапет. Тренированное тело одним махом преодолело подъем.