Легион против Империи
Шрифт:
Тем временем пришли новости от легкой конницы.
Охват не получился. Ауксилларии завершили обходной маневр — и наткнулись на фургоны германцев. И на германские стрелы. Пришлось отступить.
Тем временем кентурии заслона отошли к форуму и благополучно «втянулись» внутрь баррикады из фургонов. А их преследователей немедленно забросали стрелами.
Легионеры Четвертого проворно собрались в «черепаху» и отошли на безопасное расстояние.
Сигисбарн на пару с командиром девятой когорты, греком из Фессалоник, взобрался на крышу храма Геры (покровительницы
Противник, да, намного превосходил в численности и в чистом поле задавил бы пару когорт даже внутри передвижной крепости из фургонов. Но городок подвернулся очень вовремя. И место они заняли отличное. Прямо в центре форума — бассейн с водой. Подпитывающийся из источника. И на рынке склады с зерном. Можно хоть полгода обороняться. Кроме того легионеры противника вообще не очень хорошо себя чувствуют в городских условиях. Топчутся внизу, стараются держать полевой строй, хотя по уму должны были уже занимать господствующие над городком позиции. Правда, самые высокие точки здесь, вокруг форума, но и поблизости имеются подходящие места. Вон тот храм, например.
В отличие от солдат Четвертого «спецназовцы» Сигисбарна чувствовали себя в городских условиях — как рыба в воде.
Спасибо риксу Аласейе, они такие ситуации не раз отрабатывали.
Так что Сигисбарн точно знал, что теперь делать.
Он предоставил легионерам девятой когорты держать оборону, в то время как «спецназовцы» третьей когорты, скрытно, по крышам, по тылам, заняли дома вдоль улиц, оптимально подходящих для атаки противника. И затаились.
В том, что произошло позже, легат Серапаммон был не виноват. Ведение боя он поручил более опытным: префекту лагеря и примипилу. А те уж действовали привычно и традиционно. Есть враг, скрывшийся за укреплением. Значит, следует применить вариант атаки: «штурм вражеского лагеря». Жаль, мало боеприпасов, и от предварительного обстрела придется отказаться, но зато — численное превосходство налицо.
И командиры бросили пехоту на штурм. Сразу с двух направлений.
Легионеров встретил град стрел и камней, но это привычно. Атакующие быстренько сложили из щитов-«черепиц» неуязвимую «черепаху» (тем проще, что с флангов защищали стены домов) и рысцой накатились на линию фургонов. Дальше — тоже традиционно. Это же не крепостная стена. Так что — «живые» ступеньки, и по ним вверх. Перепрыгнуть через препятствие (дружно, щит к щиту) и — врукопашную.
Но фургоны — не частокол. Только ты взобрался на парусиновую или кожаную крышу, а тебя снизу — копьем! А даже, если успел спрыгнуть на ту сторону, тоже нехорошо. Там уже ждут злые парни. А ты уже не в шеренге. Ты — сам по себе, потому что товарищи слева-справа — не успели прыгнуть вместе с тобой…
Тем не менее, атака бы всё равно удалась. Задавили бы девятую когорту массой и общей ветеранской выучкой.
Но — сюрприз!
Как раз когда тысячи полторы легионеров втянулись в каньоны улиц, на них, внезапно, повсюду, из каждого дома, набросились германцы.
Средний легионер — слабенький фехтовальщик. Его задача — держать строй, держать щит, и колоть точно, по команде.
А для варваров рукопашная мясорубка — любимый вид боя. Да, они тоже научились держать строй и разом маневрировать
Германцев было раза в три меньше. Но они оказались в своей стихии. Выскакивали из дверей и сразу приканчивали ближайшего противника. Прыгали с крыши на «крышу» щитов, били в щель, проламывали «черепицу» и, оказавшись в гуще врагов, рубили и кололи, как бешеные.
Дикие вопли легионеров Серапаммона перекрыли даже бешеный рёв германцев.
Командованию Четвертого легиона сразу стало понятно: произошло нечто незапланированное. Засада?
Вырезаемым легионерам эта простая истина оказалась доступна еще раньше.
— Засада! Засада! — завопили сотни голосов.
Штурм прекратился. Тысячная масса легионеров ломанулась прочь. Из тесноты улиц — на оперативный простор.
Они уже бежали, когда буккинаторы Четвертого протрубили отступление.
Сигисбарн, наблюдавший за битвой с храмовой крыши, велел своему трубачу выдуть условный сигнал, по которому германцы тоже должны были выйти из боя. Им всё равно не победить целый легион. Да и ни к чему это. Главное: не дать победить себя. Сохранить доверенное имущество.
Не все парни услышали сигнал: ярость Вотана — жуткая штука. Башню сносит на раз. Но большая часть — услышала. А потом и остальные очнулись (рубить-то больше некого — одни трупы вокруг) и поспешно убрались с поля боя, потому что на смену покоцанным кентуриям уже двинулись свежие (командиры Четвертого воевать умели), и перспектива столкнуться с правильным строем охладила пыл получивших «римское образование» варваров.
Объективно потери Четвертого легиона были не так уж велики: сотни две-три. Но Серапаммон велел лагерь противника больше не атаковать. Легионеры его снова вошли в щели улиц (начеку, готовые к фланговым атакам), но вошли лишь для того, чтобы забрать своих раненых и убитых.
Им не препятствовали.
Следующую контратаку Сигисбарн запланировал на ночь.
Но его планы не реализовались.
Серапаммон получил свежие новости.
Гонец добирался морем. На попутном кораблике из Равенны. Гонец принес весть: Первый Германский только что покинул город и движется прямиком навстречу Четвертому легиону.
Серапаммон озаботился. Если Первый Германский только что был в Равенне, то с кем он сейчас воюет?
Для выяснения к осажденным отправили посланника.
Посланника послали к воронам. К счастью для него — в переносном смысле. Кентурион осажденных обозвал легата нехорошими словами и пообещал отрезать нос и уши.
Дилемма встала перед Серапаммоном. Если в городке — не бунтовщики, то он здорово влип. Если в городке засела всё-таки часть злокозненных германских ауксилариев (несколько доставшихся легату трупов хоть и были в традиционной римской форме, но были куда больше похожи на варваров, чем на латинян), то у Серапаммона в юридическом смысле всё в порядке, зато его легион рискует оказаться между двух огней, когда подойдут те силы, о которых толкует гонец.