Легион смерти (сборник)

Болл Брайан Н.

— Да нет же! Конечно, нет! — закричала миссис Зулькифар. — Я прекрасно знаю, что вы заблуждаетесь, Доктор! Разве все роботы не должны подчиняться Законам Робототехники? Разве в них не заложена программа, согласно которой они обязаны свято относиться к человеческой жизни?

— Вы должны поверить этому, мадам, — сказал Дросс, покачав головой. — Законы Робототехники! С таким же успехом вы могли бы говорить об интимной жизни роботов! А что касается святости человеческой жизни… Нет! Мы с мистером Нэггсом несколько недель тому назад нашли прототип робота

времен Конфедерации. Вы знаете, что входило в его обязанности? — Он посмотрел на хладнокровную, безукоризненно одетую женщину. — Он охранял зону вокруг форта и был сконструирован так, что мог по запаху определить любое живое существо, пытавшееся проникнуть в наземную базу. Любое существо, в том числе человека. А потом убить его.

— Думаю, Доктор прав, — сказал Уордл, кашлянув. — Мы должны признать, что форт для нас — нечто враждебное.

— Только если мы сами приведем его в состояние готовности, — добавил Данецкий. — И это мы все же должны сделать, чтобы получить помощь.

Халия услышала сухой мучительный звук, вырвавшийся из горла мистера Нэггса. Она подумала, что он умирает.

— Мистер Нэггс! — испуганно вскрикнула Халия.

Нэггс смотрел на Дросса. Его глаза были похожи на две тусклые серо-черные крошечные лужицы — они резко выделялись на землистом лице, выражая боль и страдание. Нэггс пытался что-то сказать.

Все они услышали булькающие слова:

— …попытайтесь… использовать робота… попытайтесь…

— Нэггс! Мистер Нэггс! — позвал Дросс. Он опустился на колени возле маленькой фигурки. — Если бы я только знал — вы все слышали! Вы знаете, о чем мы говорили!

— Вы знаете, что нам необходима помощь? — Данецкий смотрел прямо в глаза Нэггса, полные невыразимой муки. Он был рядом с Дроссом. Халия хотела остановить его, чтобы он не тревожил мистера Нэггса, но Данецкий мягко отстранил ее. — Вы знаете, что мы должны получить помощь до того, как форт начнет действовать?

— Не говорите с ним! — закричала Халия.

Выражение сочувствия и команда Данецкого успокоили ее. Все остальные вытянули шеи и ловили малейший звук, произнесенный умирающим инженером по системам. Даже джакоб, очнувшийся на мгновение от своих страданий, придвинулся поближе к группе, пораженный их вниманием.

— Отойдите назад! — приказал Дросс.

Все неохотно подчинились.

Нэггс закрыл глаза. Невнятные слова пробулькали сквозь кровянистую пену, слишком тихие и неясные, чтобы кто-то мог их услышать и разобрать.

— Вы сказали, чтобы мы постарались использовать робота, — напомнил Данецкий. — Перед этим вы запретили нам прикасаться к системам управления. Покачайте головой, если это так.

Миссис Зулькифар не удержалась и пожала плечами. Халия почти касалась сильного плеча Данецкого, а слабенькие пальцы Нэггса ухватились за ее руку. Его глаза на мгновение открылись, и Халия увидела, как в них засветилась жизнь. Потом они опять закрылись.

Нэггс едва заметно кивнул. А потом произнес сквозь кровянистую пену какие-то другие слова, сопровождавшиеся невнятными звуками, — Нэггс

из последних сил старался набрать побольше воздуха в свои израненные легкие.

Халия подумала о том, как долго он сможет вынести все эти мучения. Она смотрела на него с беспомощным сожалением и восхищением. А Нэггс делал невероятные усилия, чтобы произнести ряд звуков, которые сложились бы в понятные слова.

В течение следующих нескольких секунд не было даже попыток что-то сообщить. Глаза Нэггса еще раз открылись.

Данецкий ждал, пока Нэггс остановит на нем свой взгляд.

— Нет! — заявил Данецкий. — Я не понимаю, что значит совет постараться использовать робота. Какого робота?

Губы Нэггса зашевелились. Миссис Зулькифар начала хныкать.

— Что же нам делать? — прошептала Халия.

Лицо умирающего не дрогнуло. На нем отразилась такая боль, что он отключился от общего напряженного внимания, которое завладело сейчас всеми членами пойманной в ловушку группы. Они ждали в полном молчании. И все видели в его глазах, потемневших от боли, отражение здравого рассудка и понимания.

Нэггс выдохнул два слога и потерял сознание.

— Ну? — резко спросил Уордл, не в силах сдержаться. — Что он сказал?

Данецкий выпрямился. Он отвернулся от инженера по системам. Халия следила за его взглядом. Данецкий уставился на поломанное бронзово-зеленое тело сопровождавшего робота.

— Батти! — произнес он наконец. — Мистер Нэггс назвал робота Батти.

Глава 7

— Но, черт побери, робот поломан! — запричитал Уордл. — Разбит!

— Но что бы там ни было, — обратился к нему Дросс, — звучит довольно убедительно, в этом есть здравый смысл. По крайней мере, мистер Данецкий убедил меня. Я так понял, вы предлагаете попытаться восстановить Батибасагу, чтобы он хоть как-то функционировал?

— Если смогу, — ответил Данецкий.

Уордл потрогал лежавшего без движения робота, похожего на никуда не годные обломки. Дросс осмотрел бронзово-зеленый автомат, его разбитый огнеметом остов.

— Мистер Данецкий немного разбирается в системотехнике. Он говорил, что хорошо знаком с такими типами роботов, как наш Батибасага. В любом случае Батти действительно не такая уж сложная машина, не то что некоторые автоматы, которые обслуживают Галактический Центр. Когда нам выделили машины первого класса, мы думали, что они вполне современны. Но наш Батти недалеко ушел от музейных экспонатов.

Данецкий показал на неподвижный остов робота.

— Мне надо во всем разобраться, — сказал он. — То, что вы рассказали, Доктор, не поддается никакой логике. Ведь только очень совершенный робот способен управляться со всеми этими автоматическими системами.

— И тогда мы сможем выбраться отсюда? — спросила миссис Зулькифар, обращаясь к Данецкому.

— Я сделаю все, что в моих силах, — ответил он. Когда он говорил, то заметил, что джакоб пришел в сознание. Парень в упор смотрел на Данецкого, пытаясь согнать с лица исказившую его маску старадния.