Легионер
Шрифт:
— Ну конец тебе, шкура! Лютой смертью умрешь, а перед смертью мы с тобой натешимся! Все равно ведь выкурим!
— Друг с другом развлекайтеся! Казлы! — снова заорала она.
Снаружи затрещали очереди, и в стену застучали пули.
— Ага, ни попали! — заорала Бырка и пальнула в окно еще два раза. Затем вместо выстрела раздался щелчок, в ружье кончились патроны.
— Ну вот, патронов нету! — обиженно пробормотла девка. — А как заряжать иво?
Она обернулась к Максу, затем сунула ему сайгу в руки, раскрыла шкаф и выставила на стол большую картонную коробку. Затем вернулась к шкафу, вынула из него ижевскую вертикалу и снова растянула рот до ушей.
— Во! Патроны! Ружжо моё! Щас я им!
Она
Абсурдность картины зашкаливала. Девка обернулась к нему и ткнула пальцем в противоположную стену.
— Туды иди! Ружжо бери свое и смотри! А не то обойдут!
Ололеша кряхтя встал с кушетки, накинул куртку, взял у Макса свой помповик, подошел к столу, набил магазин патронами и поковылял к окну.
Уголовники не утихали, время от времени постреливая в дом, стараясь попадать по окнам, хотя интенсивность обстрела заметно снизилась, видимо они берегли патроны. Снаружи внезапно грохнуло несколько ружейных выстрелов, кто-то заорал, автоматы замолотили вновь, затем опять все затихло. Спустя минуту опять пророкотала короткая очередь, оборванная грохотом ружейного выстрела.
— О, это браты мои пришли! Сейчас они этих всех поубивают!
Ололеше почудилось какое: то движение, он высунул ствол ружья наружу, прицелился, и тут снаружи схватили ружье за ствол, сильным рывком вырывали оружие из рук, а затем приклад ружья с силой врезал ему в лоб и он снова потерял сознание.
— Ну чего у вас, пацаны?
Чалый подполз к пацанам, время от времени постреливающим в сторону дома.
— Зацепили меня! — прошипел Митяй — мент падла, хорошо стреляет! И Жердяя вон подстрелили! То ли менты эти, то ли баба эта бешеная!
— Ага, в отличие от вас, косоруких!
— Да ладно, чего ты, Чалый! Мы же их подстрелили!
— Подстрелили, да не до конца! А баба огонь! Люблю таких, жалко даже, что кончать придется!
— Слышь, Чалый! Может обойдем их да дальше двинем? Палят как бешеные! Баба эта психическая! Сколько тут торчать будем?
— Гундяй, ты тупой совсем? Куда мы обойдем то? Видишь, Жердя с Митяем зацепило, отлежаться им немного надо, пару дней, не уйдут они далеко! Да всем нам передохнуть неплохо! А этих нельзя оставлять! Отправят бабу эту к воякам, да наведут на нас вояк да ментов! Да эти двое сами менты! Далеко уйдем тогда? Нет, кончать их всех надо! Еще и баба эта тут с кем-то! Пойдут по следу, да сдадут нас!
— А вдруг много их?
— В доме подождем, да завалим! Да хоть десяток их будет! Подождем, когда поближе подойдут, да дадим с трех автоматов! Чего, в несколько стволов не завалим? Хорош базарить, братва! Вы чего, одну бабу да двух подраненных мусоров зассали? Нет? Ну вот и хорошо! Вы пошмаляйте немного по дому, по окнам, чтобы они не пялились, а я поближе подберусь, глядишь и подловлю кого!
— Давай Чалый!
Чалый отполз к лесу и стал осторожно обходить поляну, идя по самому краю деревьев, пригнувшись и держа наготове дробовик. Менты с бешеной бабой конечно отчаянные, да и не таких мочили. Никуда не денутся! Чалый обошел поляну и уже подходил к дому, когда на поляне стало происходить что-то непонятное. Сперва грохнуло ружье, замолотили автоматы, в ответ опять грохнуло ружье. Видимо вернулись охотники. Ладно, и не с такими справлялись!
Чалый обошел дом, присмотрелся. В окно кто-то осторожно выглядывал, стараясь не высовываться. Чалый вытянул полено из поленницы и бросил его в сторону, в кусты. Из окна высунулся ствол ружья, Чалый прыгнул вперед, схватил ружье за ствол, рывком вырвал его из рук стрелка и с силой двинул прикладом в маячащую за окном голову. Раздался стук, а затем шум падающего на пол тела.
Чалый обошел дом, прокрался под окном к двери, рывком распахнул ее и пальнул внутрь, в маячивший у окна силуэт, промахнулся и рванул внутрь. Это оказался второй мент, он успел схватить направленное на него ружье и отвести его в сторону. Выстрел только немного зацепил его бок, мент согнулся от боли и чалый ударил его коленом в голову, прицелился, боек щелкнул всухую, магазин был пуст и Чалый долбанул мента прикладом ружья. Стоящая у окна девка в это время перезаряжала свое оружие, Чалый понял что достать до нее все равно не успеет, девка выстрелит раньше. Да и бороться со странной девкой желания не было, во время короткой стычки у тропы он успел понять, что она сильнее его, причем заметно сильнее. Он рванул назад, практически сразу же вслед ему грохнул выстрел, от косяка полетела труха и щепки, второй выстрел попал в дверь, Чалый обернулся и увидел как девка хватает с пола ружье отоваренного прикладом мента и рванул за сарай.
Обернувшись, он увидел как к дому через поляну бегут два здоровых мужика с ружьями в руках и понял что его банда закончилась.
И тогда он сломя голову бросился бежать прямо в лес.
Уррг с Бырргом возвращались с охоты, охота прошла удачно, возвращались они с добычей. На этом решили охоту завершить, мяса у них было достаточно, оставшаяся на хозяйстве Бырка еле успевала коптить его, в сарае нашли большую коптильню, которая очень пригодилась. За домом висели обработанные шкуры двух добытых ранее косуль, мяса за эти пять дней налопались в самых различных вариантах, шашлык уже не лез в глотку, в общем, решили передохнуть пару дней и выдвигаться назад. Вопрос был в том, как теперь утащить все это богатство.
Давно братья не проводили время так замечательно. Служба, работа, работа, служба. Их род, занимался в основном охотой, но сейчас это была не просто добыча пропитания, это был и отдых. Набродились по тайге они на славу, видели огромного лося, но стрелять его не стали, слишком большой и старый бык, с огромными ветвистыми рогами, слишком далеко до дома, все мясо и не съесть и не утащить. Пускай живет. Встретили местного парда, зверь конечно помельче чем у них на севере, но тоже внушает уважение. Здоровая, полосатая зверюга. Пард остановился, посмотрел на них своими желтыми глазами, рыкнул, показав внушительные клыки и пошел дальше. Потом они выследили молодого оленя, его удалось подстрелить, да на обратном пути Быррг подбил большого тетерева, взлетевшего из кустов.
Они уже почти пришли, когда услышали выстрелы. Стреляли не только из ружей, но и из автоматов. Сбросив добычу на землю они рванули к дому. У выхода на полянку Уррг притормозил брата, собиравшегося нестись со всех ног к дому.
— Тихо ты! Нарвешься на пулю!
Собравшийся возразить Быррг вспомнил, что у брата, уже успевшего изрядно повоевать, опыта в таких делах всяко побольше, чем у него. Стрельба тем временем почти стихла, время от времени стреляло ружье, ему короткими очередями отвечала пара автоматов.
Опустившись на землю, Уррг аккуратно раздвинул траву и выглянул на поляну. Метрах в двадцати от них сидел, облокотившись на дерево длинный худой мужик, перевязанный, в черной арестантской робе, рядом валялся еще один, судя по позе и неподвижности — труп. Рядом с перевязанным сидел стриженный под ноль крепыш с автоматом, который время от времени привставал и выпускал в сторону дома короткую очередь, в два — три патрона. С другого края поляны по кустам полз еще один крепыш в робе. Из дома отвечали редкими выстрелами из ружья, причем выстрелы сопровождались выкриками, голос кричащей был им прекрасно знаком. Бырка, кто же еще. Вот и сейчас, в ответ на очередь из окна сначала раздался крик — казлы! А затем грохнуло два выстрела подряд.