Легионеры космоса
Шрифт:
Лицо старого Хабибулы побледнело. Он испуганно откинулся на спинку кресла, словно возраст этих камней был смертельной болезнью, которой он боялся заразиться от Стара.
– Командор, - вмешался я, - можно задать один вопрос?
Он наклонил голову.
– Я несколько лет слежу за этими камнями, - сказал я.
– Они во многом кажутся необычными! Почему вы считаете, что это остатки первичной материи? Может быть, торий и уран были привнесены в результате других процессов?
– Спасибо, капитан, - ответил он с болезненной
– Я знаю, что эти камни необычны не только своим возрастом, но также размерами, формой и составом. Однако, я думаю, следует учитывать любую возможность ошибки. Дело в том, что мы измерили не общий состав тория и урана, а точное соотношение их с изотопами свинца. И проанализировали мы не только сплавы, из которых состоят астероиды, но также образцы пыли на поверхности.
– Словно забыв обо мне и о моем вмешательстве, он повернулся к Лилит. Их пальцы сцепились на поверхности стола.
– Даже эта пыль в четыре раза старше, чем самое старое вещество, известное за пределами Аномалии. Даже эта пыль подтверждает теорию, которая привела меня сюда.
Лицо Лилит было бледным и напряженным, как у него.
– Что это за теория, Кен?
Помолчав, собираясь с мыслями, он глотнул вина.
– Эта идея пришла мне в голову на Контр-Сатурне. Я изучал объекты, которые раньше называли квазарами. Это объекты звездного типа, однако способные превращаться в галактики. Самые большие бомбы во вселенной!
Один-единственный взрыв квазара заключает в себе энергию ста миллионов звезд.
– Какой ужас, - заморгал Жиль Хабибула.
– По сравнению с этими чудовищными бомбами наше лучшее оружие - детские игрушки. Надеюсь, что ты не потребуешь от меня и от Лиль тягаться с таким страшным оружием?
– Я надеюсь, что мы сможем вести борьбу в других рамках, - хмуро улыбнулся Стар.
– Но враг наш достаточно опасен.
– Кен, я не понимаю.
– Глаза Лилит потемнели.
– Что общего взрывающиеся галактики имеют с этой Аномалией или со враждебной машиной?
Усевшись поудобнее, Стар поднял ладони и потер виски под повязкой.
– У таких взрывов может быть только один источник.
– Голос его звучал слабее, в нем чувствовалась боль.
– Сто миллионов сверхновых, собранных воедино, и то не хватит. Единственный возможный источник - точка расширения пространства.
Вздрогнув, Жиль Хабибула залпом выпил вино.
– Вам известно, что масса искривляет пространство, - сказал Кен Стар.
– Когда кривизна достигает так называемого Радиуса Шварцшильда, пространство сжимается. Это замкнутое пространство, обладающее массой, достаточной, чтобы оно было замкнутым, существует отдельно от нашего пространства-времени. Однако энергии, заключенной в нем, достаточно, чтобы уничтожить любую галактику - учитывая, что масса здесь умножается на скорость света.
– Ты считаешь, что эти камни были заброшены из другой вселенной?
– Такое возможно.
– Стар осторожно отодвинул повязку, словно движение причиняло ему боль, и кивнул.
– Моя теория - новая точка зрения на вселенную. Она предполагает, что все наши миры родились в результате расширения шварцшильдова пространства, заброшенного из более древнего пространства-времени около шести миллиардов лет назад. Можно допустить, что мы являемся свидетелями рождения новой пространственно-временной вселенной каждый раз, когда наблюдаем взрыв галактики.
– О, смерть моя!
– вздохнул старый Хабибула.
– Мир, в котором я жил, достаточно велик и коварен. Не думаю, что мне нужны твои подтверждения. Если природа столь сложна, то я предпочитаю машины - машины, построенные человеком.
– Поначалу эта новая космогония сбила меня с толку, но боюсь, что нам придется её принять.
– В глазах Кена Стара светился испуг.
– Если каждая взрывающаяся галактика представляет собой новую пространственно-временную вселенную, то настоящая вселенная в целом бесконечна, не только во времени и в пространстве, но также и во множестве!
Он взглянул на меня, словно давал ответ на незаданный мною скептический вопрос.
– Капитан, я посвятил этому годы, - сказал он.
– Мои анализы показывают, что каждая изверженная вселенная становится нестабильной и расширяется снова. Дегенеративная материя её ядра взрывается и разлетается на части. Расширение генерирует атомы водорода, которые собираются в галактические облака вокруг разделяющихся фрагментов. Когда эти новые галактики стареют, они сжимаются, взрываются, и так возникают новые пространственно-временные вселенные. Цикл творения никогда не прекращается.
– Новая идея о возникновении вселенной!
– Я сидел, пристально глядя на него.
– Я и не думал возражать - это просто слишком много для меня.
– Я в замешательстве.
– Лилит быстро улыбнулась мне. Она повернулась к Кену Стару, глаза её были темны.
– Однако я все же не понимаю природу Аномалии.
– Поначалу я думал, что это всего лишь шрам - то есть пуп нашей вселенной. Я заподозрил, что наша пространственно-временная система не полностью отделилась от материнской вселенной. Я предположил, что эти древние камни каким-то образом выходят из раны в пространстве, которая еще не до конца затянулась.
– А как соотносятся с этими вещами ваши расчеты, сэр?
– спросил я.
– Может ли такая рана миллиарды лет оставаться открытой? Или она должна закрываться мгновенно?
– Честно говоря, не знаю.
– Стар помолчал, массируя виски.
– Вы должны понять тот факт, что каждая субвселенная может иметь собственную систему координат пространства и времени. Возможно, то, что здесь является временем, там - пространство, так что наши шесть миллиардов лет по материнской вселенной - один миг.