Лекарь Книга третья
Шрифт:
Только глубокой ночью гости начали понемногу разъезжаться. Вымотался за этот день я основательно, такое ощущение, будто с раннего утра до поздней ночи пахал в клинике, и в этой и прошлой жизни не любил подобные мероприятия, они с меня как будто жизненную силу тянули. Я со своей женой тоже уехал домой, хорошо, что жили мы неподалёку. Радует, что я смог настоять на том, чтобы свадьбу проводили всего один день, а не два, как планировала Алёна. В этом девушка мне пошла навстречу, так как других условий я не выдвигал.
Утром я был бодр и свеж, даже встал раньше свое супруги, хоть вчера она выглядела гораздо
Дальше рассказали о том, где я взял столько денег, даже упомянули, что сам заработал, а не нефть с газом качал или другие природные ресурсы разворовывал. Про Алёну тоже упомянули, причём, некоторые факты о моей супруге я и сам не знал, а вот им отрыть удалось. Впрочем, ничего страшного в её жизни не происходило, простая провинциальная женщина. Вот о том, где мы с ней познакомились журналисты не знали, но предположение сделали верное, как и то, что возможно она беременна.
Мы вчера с супругой решили, что устроим себе выходные, хотя бы на пару дней, имели право. Причем и наши доблестные спецслужбы предупредили о том, что нас не стоит беспокоить.
— Доброе утро! — Легко сбежала по лестнице Алёна и обняла меня ссади.
— Доброе, — улыбнулся я. — Выспалась, дорожайшая супруга?
— Супруга, — повторила девушка. — Даже не верится как-то в это. — Блин, с девства мечтала, столько готовилась, и так быстро всё закончилось, даже обидно.
— А ты бы хотела чтобы такие мероприятия проходили каждую неделю?
— Нет, — засмеялась она. — У тебя такое недовольное лицо было, как будто не свадьбу отмечаем, а похороны. Даже журналисты кадр подобрали соответствующий.
— А ты-то откуда знаешь, какой там кадр бы?
— В спальне новости смотрела, специально будильник завела.
— Тщеславная ты у меня, — улыбнулся я.
— Это да, знаешь как мне подруги завидовали, когда узнали за кого выхожу. Оксана даже сказала, мол ты для меня слишком молод. Не знает дурёха, как ты ворчать умеешь, прям как старик. Ты не против, если я их в гости приглашу, всё равно ничего делать не будем? Посидим в небольшой компании, у меня и вино есть.
До свадьбы несколько девушек жило у нас, но сейчас их пришлось отправить в дом родителей Алёны, у нас как-никак была первая брачная ночь, вот и прогнали всех.
— Не против, — согласился я на предложение девушки. — Да и Леру нужно обратно тоже вернуть, сестрёнка вчера знатный скандал устроила, когда узнала, что будет ночевать у новых родственников, не хотела оставлять любимого брата неизвестно с кем.
— Она ко мне тоже хорошо относится, — возмутилась девушка. — Постоянно с ней играю, даже больше чем ты. Ладно, не об этом сейчас, куда отдыхать поедем?
— Что значит куда? — Не понял я. — Дома будем сидеть.
— Да я не про это, — лучезарно улыбнулась девушка. — Куда на медовый месяц поедем?
— Какой медовый месяц? Ты видишь, что в мире творится?
— Вижу, но на Европе белый свет клином не сошелся.
— Не сошелся, — согласился я. — А знаешь, кого винят в своих бедах
Девушка замолчала, это в России ко мне хорошо относились, да ещё в нескольких странах, да и то, только простые граждане. А вот власти наперебой сравнивали меня чудь ли не с пришествие местного тёмного бога, причём, многие граждане своим властям верили, хорошую компанию против меня журналисты развернули, большинство, что они говорили, было ложью. Даже некоторые наши журналисты с начала войны начали поливать меня грязью и винить в смертях многих людей, но вскоре на местных телеканалах это прекратилось.
— Знаю, — ответила девушка и вздохнула. — И когда это всё закончится только?
— Вот как закончится, — улыбнулся я. — Так и в отпуск поедем за границу.
Месяц после свадьбы прошёл быстро. У нас началась простая рутина, лечение и прочее. Стали часто привозить детей из-за того, что возраст для бесплатных больных повысился. Впрочем, мои помощники пока справлялись, не совсем конечно, но со многими болезнями. К тому же, скоро им на помощь мог прийти ещё один человек, тот самый мальчик сириец Джераб. Она уже начал немного говорить по-русски, но пока слабо, хоть и старался изо всех сил. Видно жизнь без войны впечатлила его, да и маму его тоже, так что старались вовсю.
Проблем с тем, чтобы дать им гражданство не было, власти во всём шли мне навстречу лишь бы дальше я им деньги и разные предприятия зарабатывал. Мне как-то сообщили, что двести миллионов долларов, которые я беру за омоложение, не составляют и десятой части от общей суммы оплаты. Впрочем, меня это несколько не удивило. Странная ситуация в стране, вроде сейчас у нас вооруженный нейтралитет с западом, а предприятия их торгаши нам строят, одно слово — капиталисты. Их всегда можно подкупить или договориться, особенно, если выгодой запахнет, а она тут была. Молодость, такой товар, который кроме меня никто предложить не сможет, по крайней мере, пока.
Самое интересное, что грязью меня вся Европа поливает, а вот поставку оборудования в мои больницы, да и на завод продолжают. Боятся, что если мне откажут, то и я в позу встану и пошлю их куда подальше. Странный мир и странные люди, никогда их не пойму.
Вскоре ко мне на встречу напросилась женщина, которая руководила детским домом, мама пообещала им помочь, а я выполнил её обещание. Признаться, даже сам не догадывался, с какой целью она хочет меня видеть, но отказывать не стал, так как за неё и один из моих управляющих просил. Пришла она ко мне ещё с утра, но вот узнал я об этом к обеду, когда домой собирался. Был бы кто-нибудь другой, то послал бы к своему помощнику, а так сам решил её выслушать. Как раз только пообедал, даже Алёна ещё не ушла, она всегда, до самого моего отъезда бездельничала, делясь последними новостями.
— Здравствуйте, — поприветствовала нас женщина и нерешительно замерла на пороге.
— Проходите, присаживайтесь, — указал я ей в кресло. — Что у вас случилось?
— Ничего не случилось, наоборот всё хорошо, — ответила она. — Просто мы закончили косметический ремонт в здании вот и хотели пригласить вас на открытие, чтобы дети вас увидели, но и вы бы убедились, что деньги не разворовываются, а идут на нужное дело.
— Дело в том, — начал я придумывать, как помягче отказать этому человеку.