Ленивец
Шрифт:
Враг не остался без ответа и врезал с двух рук сразу. От резкой боли помутнело в глазах, на впалом животе вспыхнуло темно-красное перекрестие.
– Так значит? Посмотрим, как запрыгаешь, когда превратишься в сосульку.
Поначалу даже удалось замедлить гада. Он покрылся снежной кашицей, я не без труда усилил колдовской натиск и приготовился праздновать победу. Но тут вода завертелась, закрутилась, забурлила как в кипящем чайнике. Предо мной словно стоял водопад или стремительный ручей в виде человеческой фигуры. Теперь его никакой холод не возьмет.
Щупальце
– Не хочешь помочь?!
– крикнул шаманке.
– Это твой бой. Сражайся как мужчина!
– Ладно.
– Встал и поднял руки.
– Не получилось заморозить - попробуем испарить.
Вокруг противника взревел небольшой смерч. Дух попытался вырваться, но неистовая воронка слизала его плечо вместе с водяным хлыстом. Засранец явно занервничал, задрожал, начал тыкаться во все стороны, но я держал крепко. Мышцы свело как от удара током, из носа брызнула кровь, в легких костер развели. Однако прекрасно понимал - отпущу и будет гораздо хуже. Оставалось лишь добавить огня - и водяному конец. Воздух раскалился, дрожащее марево исказило очертания Дан-Батай.
Я уже не видел врага - предо мной словно стартовала ракета. Рев, земля дрожит, на ладонях взбухают волдыри - такого жара поддал, что сам обжегся. И только когда из смерча вылетело облачко пара, опустил руки и рухнул на колени.
Ощущение: пробежал кросс, получил люлей от десяти гопников, снова пробежал кросс. Не то что двигаться - моргать тяжело. Зато в ледяной прибой лезть не страшно.
Как взобрался по скользким ступеням - не помню. Вроде бы Танбад помогла, а может привиделось в горячечном бреду. Очухался на вершине серой громады, прикованный кандалами за руки-ноги. На мне сидела шаманка, разглядывая себя в отражении тесака из чистого золота с подозрительно зазубренным лезвием.
– Наконец-то.
– Женщина отложила оружие и сползла на колени, грубо сжав сморщенный стебель.
Но расти срамной уд не спешил. Спину и задницу насквозь пронзал холод, торс нещадно пекло от ожогов, голова раскалывалась, а во рту насрали кошки. В общем, не до секса. Но Танбад куда-то спешила и настойчиво дергала пинус, причиняя больше боли, чем удовольствия.
– Не тяни - не репка.
– Заткнись и вставай.
– Почему я в цепях?
– Потому что оковы духов. Забыл?
– А тесак зачем?
– На всякий случай. Вдруг нападет кто.
– Че-т подозрительно.
– Милый...
– проворковала она и лизнула мой сосок.
– Вставай. Пора делать маленького шаманчика.
– Тесак в море выбрось и сделаю.
– Ну что такое? Я тебе уже не нравлюсь? Ты уже меня не хочешь?
Танбад заерзала на причинном месте, постанывая и сжимая груди. Я хоть и озабоченный придурок, но сразу понял - все это жу-жу-жу неспроста. Обездвижен, безоружен, на мили вокруг ни души, а рядом баба, которую знаю меньше суток. И у нее здоровенный тесак. Золотой. А что делают золотым оружием? Правильно - приносят жертвы. И тут меня обуял такой страх, что все набухшее вмиг сдулось.
Женщина в гневе шлепнула меня по бедру.
– Вставай, кому сказала!
– Знаешь, я передумал. К черту эти ритуалы.
Она хищно улыбнулась.
– Поздно метаться, птенчик. Хочешь не хочешь, но я подниму твою змейку.
– Эй! Это изнасилование! А ну пусти!
– А потом отдашь всю свою силу.
– Каким, простите, образом?
Шаманка провела обухом по ребрам. Кожу обожгло холодом, но показалось - огнем.
– Съем твои сердечко и мозги. Но сначала ты извергнешься в меня до последней капельки.
– Караул! Шаманы в жертву приносят!
Задергался и зазвенел цепями, хотя прекрасно понимал - никто не услышит и не придет на помощь. Даже если предсмертные вопли долетят до ушкуйников, не пойдут же они против главы племени? А больше никого поблизости нет, только камни.
– Расслабься и умрешь довольным. Даже не представляешь, на что я способна.
– Сгинь, ведьма! Помогите!!
– Посмотрим, как ты запоешь, когда...
– Отойди от него, - прозвучал знакомый голос.
Задрал голову - по ступеням поднималась Лира с мечом наголо. Знали бы вы, какое счастье меня охватило. По щекам потекли слезы, но и не думал их сдерживать. В слезах радости нет ничего постыдного. Наверное, нечто подобное испытывали приговоренные к смерти, которых успевали помиловать прямо на эшафоте. Только я не падал в обморок и не нуждался в кровопускании.
– Надо же, какие люди.
Танбад потянулась к тесаку. Лира прыгнула наперерез, чуть не наступив на мое расплывшееся в дебильной улыбке лицо. Шаманке пришлось отскочить, но она успела схватить оружие. Лира ткнула в нее острием, но коварная змеюка ловко отбила удар.
Со стороны картина та еще. Посреди валуна голый разрисованный пацан в цепях, а вокруг бабы скачут, клинками машут. И ладно Танбад босая, а вот у Лиры сапоги с невысокими, но тяжелыми каблуками, а самое главное - стальными подбойками. Раз наступит - мало не покажется.
К счастью, девушка старалась оттеснить гадину к краю. Шаманка отбивалась, но тесак мечу не соперник. И хоть предательница носилась голышом, козырь в рукаве все же припасла. Взмахнув рукой, плеснула в Лиру пеной. Вроде пустяк, а на холоде и пронизывающем ветре весьма неприятно. Чтобы согреться, спутница усилила натиск. Танбад ушла в оборону, отступая все дальше к краю.
Как только на валун накатила очередная волна, в лицо девушки ударила струя вперемешку с кусачим инеем. Лира отвернулась, потеряла противницу из вида, и тут же получила тесаком по плечу. Мое уважение - даже не вскрикнула. Сразу видно, на войне лейтенант не в обозе сидела, а шрамы получила не в пьяных драках.
Она снова ринулась в бой и снова перед ней взорвался водяной шар, брызнув во все стороны замерзшими на лету льдинками. Уверен, девушка отличный боец, но против колдовства не выстоит. Так чего же я лежу? Хм... понятно чего. Однако подсоблять волшбой можно и лежа. Напрягся из последних сил и представил вокруг шаманки непроницаемый для магии купол. Сработало! Мегера махнула рукой, призывая водяной столб, но море не ответило.