Леонхард фон Линдендорф. Барон
Шрифт:
– Недалеко от города, но за холмом его не видно. Зато рядом большой ручей протекает.
– Прикажи воду для питья кипятить.
Я ему рассказал кое-что о гигиене. Пояснил, где и как строить нужники, умывальники. Приказал каждый вечер перед ужином всем мыться в ручье и стирать одежду хотя бы раз в неделю. Дал ему указание, как только укомплектует полк, везти в лагерь портных и башмачников, снимать размеры. С каждого снимать не надо. Несколько размеров на всех. Не девки. Главное, чтобы мало не было. Особенно сапоги. Обещал через пару дней заехать.
– Курт, тебе там смышленых ребят не попадалось?
– Есть такие. И даже грамотные. Но это городские. Деревенские все неграмотные.
– Подбери мне четверых самых смышленых и грамотных. Буду из них пушкарей делать.
– Кого?
– Из
– Хорошо. Сделаю, ваша милость.
– Да, Курт, запиши. Капитан получает в месяц сорок гульденов. Лейтенант – десять. Прапорщик – пять. Сержант – один гульден. Пушкари – полгульдена. Рядовые – сто пфеннигов.
Гюнтер только головой покачал. В принципе, я собирался платить столько же, сколько и везде платят кнехтам. Разве только офицерам побольше. Но везде обмундирование было за счет кнехтов, только сюрко в цветах и с гербом хозяина выдавали. Вооружались кнехты по большей части тоже за свой счет. Ну и питались обычно сами. В походе иногда кормили за счет хозяина, но так, что все равно приходилось продукты докупать. А у меня за все платил я. И за вооружение, и за обмундирование, и за питание. Так что получалось, что плачу я очень хорошо.
Поговорили еще немного, и я пошел спать: все-таки ночь на дворе, а завтра у меня важный день. Не каждый день я пушки испытываю.
Утро началось как всегда с пробежки. Потом тренировка с Элдриком. Сегодня он гонял меня на всю катушку. Вот ведь зараза, а у меня были такие планы на сегодняшнее утро… Да, не срослось. До мыльни я добирался на полусогнутых при помощи своего мучителя. Заведя меня в мыльню, он нагло ухмыльнулся и ушел. Но пошалить с Эльзой я все-таки смог. Правда, совсем чуть-чуть. На что-то основательное сил просто не было. А я собирался устроить ей сегодня мастер-класс… Ну ладно, у меня еще все впереди.
Поинтересовался у Эльзы, не боится ли она залететь? Она только рассмеялась, сказав, что нужные травки она приготовила еще два года назад, как только ее забрали из деревни и определили ко мне в услужение. Только я почему-то на нее не обращал совсем никакого внимания. Велел ей обновить эти самые травки, на всякий случай. Мне только бастардов сейчас и недостает…
Потом был завтрак. После завтрака пошел в свой пороховой цех. Старшая служанка увязалась со мной. Как же ее звать-то? Все время из головы вылетает. Какое-то заковыристое имя… А, Вилда. Какое-то непривычное на слух имя. Ну, Вилда так Вилда. Постараюсь запомнить. Все-таки старшая служанка, и «эй, ты» здесь не годится. В цеху было как и вчера. Люди работали, и очень старательно работали. В углу стояли два бочонка. Открыл крышки – в одном порох мелкими горошинами, как просо, в другом покрупнее. Спросил у Вилды, есть ли у нее, вернее, у меня в хозяйстве небеленый шелк? Узнав, что есть, приказал сшить по-быстрому самые простые мешочки из него. И дать нам с собой ниток и иглу. Отсыпал себе в небольшой мешочек мелкого пороха, а крупного приказал забирать весь бочонок. Пока грузились, Вилда принесла пять мешочков. Сшиты очень аккуратно. Правда, крупными стежками и разных размеров, но это не беда. Отправились к Хайнцу. У ворот мастерских, на обочине, сидели четверо пареньков. Забрав их с собой, зашли в ворота.
Там нас уже ждали. Во дворе стояла готовая к переходу пушка. Правда, в упряжке две лошадки, а не одна. Возле пушки стоял довольный Хайнц. Я обошел вокруг пушки. Да, красавица. Все на месте, все как в музее. И крепления к лафету надежные, жесткие. И цапфы [6] выдвинуты достаточно. Даже зарядный ящик присобачили. И банник на лафете закреплен. Открыл ящик: там шесть контейнеров с картечью и бочонок с уксусом. Эх, жаль, у меня бомб нету, как гаубицу ее не испытаешь. Ничего, сделаем.
6
Цапфа – ось для крепления пушки к лафету. Обычно на «единороге» значительно выдвигались вперед для удобства придания необходимого положения стволу, для стрельбы по нависающей траектории.
– Длина каморы какая?
– Около двух калибров.
– А дно у каморы?
– Круглое… то есть сферическое.
– Вот, правильно, учись грамотно говорить. Толщина стенок у каморы?
– Два с половиной дюйма.
– Я же говорил, в полкалибра делать.
– Не волнуйтесь, ваша милость. У меня бронза хорошая, любой заряд выдержит.
– Ну смотри, под твою ответственность. Дитмар где?
Тут же подскочил Дитмар и протянул мне на двух руках настоящий пистоль. Красота. Правда, как я и просил, никаких украшений на нем не было, только легкая резьба на рукоятке и по ложу. И даже кожаная кобура и небольшая кожаная сумка для зарядов. Буду носить рядом с эскарселем [7] . Молодец, угодил.
7
Эскарсель – крошечный портфельчик из крепкой кожи, прикреплявшийся к поясу несколькими застежками.
– Спасибо, Дитмар. Что с остальным?
– Второй пистоль почти готов, ваша милость. Один мушкетный ствол уже рассверлили.
– Хорошо. Все, вперед.
Мы сели на коней и выехали за ворота. Пушка на своих высоких колесах затряслась за нами. Очень уж далеко отъезжать не стали. Проехали километра полтора и остановились у небольшого холма, поросшего лесом. Велел готовить пушку. Хайнц с одним из своих учеников выпряг лошадей и направил пушку в сторону холма. До него было метров четыреста пятьдесят – пятьсот. Я послал солдат в лес нарубить кольев. Отсчитал от пушки четыреста шагов и велел вбить колья по фронту метров в пятнадцать. Вернулся к пушке. Элдрик уже достал наш бочонок пороха и вскрыл его. Я подозвал Хайнца.
– Ты сколько пороха в свою кулеврину засыпал?
– Вот такую мерку. – И он подал мне деревянный стакан с ручкой.
Ага, у него был калибр сто миллиметров, у меня – сто пятьдесят. Значит, надо пороха на треть больше. Но мой порох намного лучше, значит, треть долой. Итого та же мерка и получается. Подозвал парнишек:
– Следите за мной внимательно. Вам все это потом придется проделать самим, и не один раз.
Взял банник и пробанил ствол. В этот раз без уксуса. Потом засыпал порох в мешочек. Велел одному из пареньков зашить мешочек. Затем опустил его в ствол и другим концом банника дослал его до упора. Потом взял войлочный пыж и его тоже дослал до упора. Все это сопровождал объяснениями. Отрезал кусок фитиля дюймов в шесть и вставил его в затравочное отверстие, проколов перед этим мешочек с порохом через отверстие шилом. Велел Элдрику запалить небольшой факел. Отправил всех лишних подальше. Предупредил парней, что, когда я подожгу фитиль, нам надо отбежать метров на сто. И на счет «тридцать» открыть рот и держать его открытым. И всегда при выстреле держать рот открытым, чтобы слух не пострадал. Потом поджег фитиль, и мы рванули бегом от пушки. Отбежал метров на сто, открыл рот и стал ждать выстрела.
Грохнуло хорошо. Пушка подскочила и откатилась назад. Я оглянулся. Вокруг был полный разброд. Лошади мотали головами и пытались вырвать поводья из рук. Люди тоже с очумелыми лицами трясли головами. Только Хайнц, его ученик и Дитмар держались спокойно. Я пошел к пушке. Промерил толщину казенной части. Она не изменилась. Оглядел пушку и лафет. Вроде все целое. И это хорошо. Опять подозвал парней. Они с опаской подошли. Снова стали заряжать пушку. Только в этот раз я банил с уксусом. И пороха насыпали в мешочек в два раза больше. Сейчас заряжал один из парней, под моим руководством, конечно. В этот раз грохнуло еще сильнее. Опять промерили казенную часть и провели осмотр. Ну что ж, можно сказать, что испытание пушка прошла. Поздравил с этим Хайнца. Теперь надо провести испытания выстрела картечью. Заряжал уже другой паренек. Зарядили контейнер с картечью. Стал наводить пушку на колья вдали. Ребята двигали пушку, обеспечивая мне наводку по горизонтали. Потом я слегка подбил клин, немного приподняв ствол. Вставил двухдюймовый фитиль и поджег его. Метров на двадцать мы все-таки отошли. Пороха засыпали как в первый раз, так что никаких неожиданностей я не опасался.