Леопард

Несбё Ю

Когда все выходили из зала, Пеликанша подошла к Харри. Она откинула назад свои свежезакрученные косички.

— Возможно, ты лучше, чем мне казалось, Харри. Но тебе совсем не повредит, если ты будешь иногда вставлять «я думаю», когда излагаешь свои теории. — Она улыбнулась и шутливо толкнула его бедром.

Харри оценил улыбку, в отличие от толчка бедром… В кармане завибрировал телефон. Он достал его. Звонили не из Государственной больницы.

— Его логин — Нашвилл, — сообщила Катрина Братт.

— Как американский город?

— Точно. Он заходил на сайты всех крупных

газет, читал про убийства все подряд. Плохая новость заключается в том, что это все, что у меня для тебя есть. Нашвилл — это пользователь, который был активен в Сети только пару месяцев и искал исключительно то, что связано с убийствами. Может даже показаться, что Нашвилл подготовился к тому, что его будут проверять.

— Как будто он один из наших, — сказал Харри.

— Ну, — сказала Катрина. — Тебе придется искать мужчину в ковбойской шляпе.

— Чего?

— Нашвилл. Мекка музыки кантри и все такое.

Пауза.

— Алло! Харри?

— Я здесь. Конечно. Спасибо, Катрина.

— А поцелуй?

— С ног до головы.

— Нет уж, спасибо.

Они отсоединились.

Харри выделили офис с видом на Брюн, и он как раз рассматривал безрадостную панораму за окном, когда в комнату постучали.

В дверях стояла Беата Лённ.

— Ну и каково это — в постели с врагом?

Харри пожал плечами:

— Врага зовут Кавалер.

— Ладно. Я просто хотела сказать, что мы прогнали отпечатки с письменного стола через нашу базу данных. Совпадений нет.

— Я другого и не ожидал.

— Как твой отец?

— Вопрос нескольких дней.

— Мне очень жаль.

— Спасибо.

Они посмотрели друг на друга. И внезапно Харри понял, что именно это лицо ему хотелось бы видеть на похоронах. Бледное личико, которое он видел на других похоронах, заплаканное, с большими трагическими глазами. Лицо, словно созданное для похорон.

— О чем думаешь? — спросила она.

— Я знаю только одного преступника, который так убивал, — сказал Харри и снова отвернулся к окну.

— Он напоминает тебе Снеговика, да?

Харри медленно кивнул.

Она вздохнула:

— Я обещала не говорить, но звонила Ракель.

Он смотрел вдаль, на многоэтажки Хельсфюра.

— Спрашивала о тебе. Я сказала, что у тебя все хорошо. Я правильно сделала, Харри?

Харри глубоко вздохнул:

— Конечно.

Беата еще немного постояла в дверях. А потом ушла.

Как она там? Как Олег? Где они? Что они делают, когда спускается вечер, кто охраняет их, кто стоит на страже? Харри опустил голову и обхватил руками уши.

Только один человек знает, как рассуждает Кавалер.

Наступил вечер, стемнело, но ничего так и не произошло. Вечно горящий желанием о чем-то проинформировать администратор гостиницы по кличке Капитан связался с Харри и сообщил, что кто-то звонил и спрашивал, не живет ли у них Иска Пеллер, австралийка, о которой писали в «Афтенпостен». Харри ответил, что это, по всей видимости, какой-нибудь журналист, но Капитан считал, что даже самый подлый журналюга знает правила игры: сначала представься и объясни, откуда ты. Харри поблагодарил и чуть было не попросил Капитана позвонить, если у того будут новости. Но потом до него дошло, к чему может привести подобное приглашение. Позвонил Бельман и сказал, что будет пресс-конференция и если Харри захочет прийти, то…

Харри отказался и почувствовал, что Бельман вздохнул с облегчением.

Харри сидел и барабанил пальцами по столу. Снял было трубку, чтобы позвонить Кайе, но потом положил на место.

Снова ее поднял и обзвонил несколько отелей в центре. Там никто не мог припомнить, чтобы им задавали вопросы о какой-то Иске Пеллер.

Харри взглянул на часы. Хотелось выпить. Хотелось зайти в офис к Бельману, спросить, куда он, черт бы его побрал, дел опиум, занести кулак, увидеть, как он съежится…

Единственный, кто знает.

Харри встал, отшвырнул кресло, схватил пальто и выскочил из кабинета.

Он доехал до центра и припарковался у Норвежского театра, вопиюще нарушая все правила. Пересек улицу и вошел в гостиницу.

Капитан получил это прозвище, еще когда работал швейцаром в том же отеле. Вероятнее всего, из-за роскошной красной формы вкупе с манерой постоянно давать руководящие указания всем вокруг и по всякому поводу. Кроме того, он полагал себя центром всего мало-мальски значительного, что происходило в центре города, человеком, который держит руку на пульсе, человеком, который знает. Осведомителем с большой буквы О, бесценным винтиком полицейской машины, которая обеспечивала покой Осло.

— В какой-то глубинной части моего мозга я и сейчас слышу этот довольно характерный голосок, — произнес Капитан, явственно смакуя собственные слова.

Харри видел, как коллега, стоящий рядом с Капитаном за стойкой администратора, возвел глаза к небу.

— Как будто это был педик, — заключил Капитан.

— Вы хотите сказать, что голос был высокий? — спросил Харри и вспомнил рассказы друзей Аделе. Ведь Аделе говорила, что главный недостаток ее кавалера, похоже, в том, что разговаривает он, как тот гомосексуалист, с которым она вместе снимает квартиру.

— Нет, скорее такой. — Капитан размял ладони, поморгал и выдал пронзительную пародию на женщину с придурью: — «Черт, как же я на тебя зла!»

Сотрудник, у которого конечно же был бедж с именем «Сёрен», хихикнул. [131]

Харри поблагодарил и чуть было снова не попросил Капитана звонить, если будет что-то новое. Вышел из здания. Закурил и взглянул на табличку с названием гостиницы. Что-то тут было… В тот же миг он заметил машину транспортной полиции, припаркованную за его собственной, и мужчину в комбинезоне, который записывал номер машины Харри.

131

Сёрен (норв. Soren) — и мужское имя, и эвфемизм для обозначения черта.