Лес разбуженных снов
Шрифт:
Бонифаций спасается бегством
Бонифаций Ушлый на секунду оторвался от мерцающего монитора компьютера. Где-то вдалеке раздался вой. Или ему показалось? Кто-то действительно выводил в ночи ужасную заунывную песню.
Главный редактор «Вильерских вестей» отхлебнул из большой кружки холодного кофе и попытался сконцентрироваться на работе. Но вой опять разнесся над городом. Этот вой не давал ему завершить статью для следующего выпуска газеты.
Ушлый подошел к окну, раскрыл его и всмотрелся в темноту. Как же так? Вулкодлак мертв,
Бонифаций вспомнил истеричное заявление Павлушки на пресс-конференции, что вулкодлак покарает всех, кто пытается убить его. Ушлый был в рядах сомневающихся и тоже задался вопросом: если не медведь-гризли, то кто виновник массовых убийств в Вильере? Князя Сепета, похоже, это совершенно не волнует, ему хочется как можно быстрее и выгоднее продать замок.
Ушлый закрыл окно и вернулся к компьютеру. Мысли смешались, и Бонифаций понял, что боится. Ведь если вулкодлак на самом деле существует, то он снова выйдет на охоту… Нет, что за чушь!
До слуха Бонифация донеслись мерные удары с первого этажа. Ушлый вздрогнул. Он ведь в редакции один, у него нет ни охранника, ни вахтера. Бонифаций вынул из ящика письменного стола пистолет и вышел в коридор.
– Эй, кто здесь? – спросил он дрожащим голоском.
Стук возобновился. Бонифаций понял, что кто-то колошматит в дверь. Страх исчез, к журналисту вернулся прежний апломб. Он спустился на первый этаж и подошел к большой стеклянной двери. На крыльце мелькнула и исчезла массивная фигура.
– Что вам надо? – спросил Бонифаций. – Зачем вы меня беспокоите?
Он включил свет и остановился. Ответа не последовало. Зато раздался новый удар, и Бонифаций подскочил от ужаса. За стеклом мелькнула звериная клыкастая морда. Ушлый бросился наверх, влетел в свой кабинет и запер дверь.
Не может быть! Ему померещилось! Вулкодлака не существует! Но что же тогда он видел? То была рожа чудовища!
Вдруг в кабинете погас свет. Снизу послышался звон разбитого стекла. А затем шаги… Бонифаций, схватив трубку телефона, сполз с кресла под стол, дрожащими пальцами набрал номер полиции и зашептал:
– Говорит Бонифаций Ушлый, на меня совершил нападение вулкодлак! Мне требуется… – И только тут главный редактор «Вильерских вестей» осознал, что в трубке нет гудков и никто не отвечает на его звонок.
Монстр приближался. Бонифаций, вытянув руку с пистолетом, заверещал:
– Ты до меня не доберешься, вулкодлак!
Он выстрелил. Затем еще раз. И еще. И еще. Бонифаций захохотал, как сумасшедший. Он победит тварь! Шаги стихли. Ушлый осторожно выглянул из-за стола и крикнул:
– Понял, что со мной шутки плохи? Убирайся к себе в лес!
В коридоре что-то завыло, и Бонифаций снова выстрелил. Он ощущал себя всесильным. Монстр его боялся!
Когда он в очередной раз спустил курок, раздался лишь сухой щелчок, выстрела не последовало. Бонифаций понял – закончились патроны. А вот есть ли у него еще одна обойма, он не знал. Где-то в столе вроде бы имелась…
То, что притаилось в коридоре, возобновило движение. Бонифаций, стоя на коленях, вытащил верхний ящик, высыпал его содержимое на пол и принялся судорожно искать патроны.
Изрешеченная дверь со скрипом приоткрылась. Бонифаций вывалил содержимое второго ящика. Звякнув, патроны покатились по полу. Ушлый схватил один. Но что с ним делать? Он понял, что не знает, как надо обращаться с оружием. В школе по причине слабого здоровья он был освобожден от начальной военной подготовки. И тут его взгляд наткнулся на фотоаппарат.
Заскрипело под ногами вошедшего битое стекло, Бонифаций медленно поднял глаза. Вначале он увидел лапы. Затем косматое туловище. И наконец страшную звериную морду. То, что ворвалось в редакцию, тяжело дыша, замерло перед ним. Красные глаза твари вспыхнули во тьме, и Бонифаций ахнул.
– Господин, поверьте, я не хотел! – чувствуя тупую боль в сердце, прошелестел Бонифаций. Чудовище, казалось, внимательно его слушало. Журналист, пятясь на карачках к окну, продолжал: – Я… я не хотел вас оскорбить, князь! Ваш потомок, Юлиус, заставил меня… Он во всем виноват, клянусь, он виноват! Я – подневольный журналист, игрушка в руках сильных мира сего!
Монстр направился к Бонифацию. Журналист забормотал слова молитвы. Он не верил в вулкодлака, а монстр существует… В мягком свете луны он видел надвигающееся на него страшилище. Вулкодлак протянул к нему лапы с длинными когтями. Бонифаций Ушлый заплакал. Ему так не хотелось умирать!
Журналист, неловко поднявшись, побежал к окну, раскрыл его и выпрыгнул. Когда он приземлился на асфальт, резкая боль пронзила ноги. Бонифаций попробовал подняться, но не смог. Ерунда, главное, что он жив и удрал от монстра! Задрав голову, посмотрел в окно, из которого выпрыгнул. Вулкодлак исчез. А был ли вообще? Или на него нашло затмение и монстр ему привиделся?
Бонифаций пополз прочь от здания редакции. Все позади, все позади, твердил он сам себе, не веря. И когда услышал шаги, понял: позади вулкодлак. Бонифаций умудрился подняться на левую ногу и, приволакивая правую, сломанную, заскакал прочь. Он спасется и тогда… Тогда он станет самым знаменитым журналистом в стране и, возможно, в мире! Ушлый сделал фотографию, затем еще одну. И еще одну. Споткнувшись, он полетел на землю.
Черная фигура неспешно приблизилась к нему. Бонифаций, набрав в легкие воздуха, завопил что было мочи:
– Помогите! На меня напал вулкодлак! Спасите, умоляю!
Тварь оказалась подле Бонифация. Ее рубиновые глаза несколько раз моргнули и погасли. Журналист, щелкнув фотоаппаратом, простонал:
– Изыди, нечистый! Заклинаю тебя божьим именем! Убирайся обратно в ад, там тебе самое место!
Монстр заворчал, лунный луч упал на его узкую зубастую морду. Секундой позже монстр бросился на Бонифация.