Леса Цибиллы. Берега земли
Шрифт:
Как уже было сказано, лаборатория была недавно введена в эксплуатацию. Поэтому на ближайшие полгода или даже год у неё были другого рода задачи. Нужно было создать и обучить команду, исходя из местоположения лаборатории, условий и оборудования, а также полученных из центра основных ориентиров. Нужно было, собственно, и обустроить лабораторию, в частности комнату для опытов и оранжерею (которая, к слову, была единственной в своём роде). И, наконец, нужно было предложить и обосновать проекты на следующий этап. А для этого в рамках первого же этапа существования Вентспилской лаборатории
Помимо вышесказанного стоило отметить тот многозначительный факт, что в лаборатории трудилось всего пять человек. Всего пять. И всё же для начала функционирования лаборатории – недурно.
Роб нисколько не умалял достоинства каждого сотрудника – он внимательно изучил их резюме и пришёл к выводу, что на его работе собрались достаточно интересные люди.
Тания была биологом и в разные годы занималась вопросами и экологии, и эволюции, и биоразнообразия. Ашер получил образование геолога и эколога, вдобавок работал в национальном министерстве Дании в сфере защиты окружающей среды. Этта была специалистом по вопросам сельского хозяйства и агротехнологий, при этом у неё уже был опыт работы с Танией по тематике биоразнообразия. Единственное, Хаган стал загадкой для Роба: ранее он работал с лазерами и звуковыми волнами и был физиком по образованию.
Однако, возвращаясь к размышлениям о функционале лаборатории, всё это вело к тому, что все будут работать по всевозможным направлениям вне зависимости от образования или опыта. Что уже проявлялось и, к удивлению Роба, вовсе не значило постоянной непрерывной загрузки каждого члена команды.
Например, Ашер выходил из лаборатории ровно в шесть вечера. Его ждал созвон с семьёй, женой и дочкой, кажется, лет четырёх. Бывало, он позволял себе позвонить им днём прямо на рабочем месте по видеочату, но всегда надевал наушники, так что слышно было только его.
Хаган проводил время особняком, особенно это касалось обедов. Раза два-три в день выходил из лаборатории покурить и так и бродил по территории. Его могло не быть на месте в течение получаса – всё зависело от настроения и того, поругались ли они с Танией из-за того, что он ест прямо на рабочем месте, или нет.
Этта иногда задерживалась после окончания рабочего дня, в основном из-за поручений руководителя. Вообще, госпожа Шепёк часто перекладывала на секретаря свои функции: то ей необходимо было распределить задачи между коллегами, то прочитать их отчёты. И если Ашер доброжелательно относился к Этте и спокойно реагировал на её медленную речь, то Хагана она крайне раздражала. Иногда он мог позволить себе нахамить девушке в ответ на просьбу о помощи, но затем всегда извинялся. Неискренне и высокомерно.
Тания обычно сидела в своём кабинете на втором этаже, поэтому Роб точно не знал, когда она уходила. Да и не следил настолько тщательно. Случалось, женщина проводила весь рабочий день в общей комнате за пятым столом – и тогда атмосфера становилась излишне напряжённой. Даже Этта старалась не говорить лишнего.
Что ещё интересного происходило в этот момент в жизни Роба, так
Первая состоялась чуть ли не сразу после приезда – 31 августа.
Ашер сдержал обещание и договорился о совместных учениях. Кажется, Давиду так даже было удобнее.
Они занимались по утрам в рабочие часы – по часу с 9.00 до 10.00 – раз или два в неделю. Занятия проходили в специально отведённом для совещания кабинете в бункере. Белый, стерильный, с доской для иллюстрации – всё, что нужно было для теоретической части.
За 15 минут до начала Давид уже ждал их в вестибюле первого жилого комплекса. Роб спускался раньше – чтобы пообщаться с Давидом наедине, Ашер – без пяти минут девять.
К слову, Ашер жил на третьем этаже, а не на седьмом, как Роб, что создавало приятную дистанцию для последнего. Заместитель всё ещё настораживал парня, точнее, дал новый повод для неприязни. Ситуация произошла как раз на их первой тренировке.
Давид давал вводную информацию по лесам, сопровождая каждое высказывание мерами, которые необходимо предпринять, чтобы сгладить негативные последствия. Например, учитывая постоянно холодную атмосферу, военный настаивал на использовании термобелья при каждой вылазке, даже короткой по времени.
Многие рекомендации и советы действительно были продуманны и полезны. Но были примеры совсем очевидных мер безопасности. Так, Давид подчеркнул необходимость вести себя в лесах тихо и аккуратно, не кричать, ступать мягко и медленно. Ашера это позабавило – Роб заметил искривлённую улыбку на его лице.
Когда военный отошёл за термобельём, Ашер открыто насмехнулся над памятками по безопасности:
– Не знаю, как ты, но я думаю, этим военным не стоит лезть в наши профессиональные дела. Ты же заметил, что написано в этой памятке? Даже не так, как, – он акцентировался на последнем слове, – написано там. Бред. В Министерстве над таким посмеялись бы. И карта – будто в школе нарисована…
Роб почувствовал, как кровь прильнула к ушам. И ещё он почувствовал въедающийся взгляд Ашера, ищущий поддержки его словам.
– Знаешь, Ашер, я думаю, ты забываешь о целеполагании этой памятки и наших тренировок, – Роб повернул голову в сторону заместителя и посмотрел насколько мог сурово глаза в глаза. – Задача Давида – сделать так, чтобы ты и я выжили. А не объяснить учёным, как устроен объект их изучения.
Роб продолжал смотреть в глаза Ашера не моргая. В итоге заместитель опустил взгляд. И как раз вернулся Давид с термобельём и дополнительным обмундированием – сумками для выживания, как он их назвал.
Ашер ринулся перебирать содержимое сумки. Кажется, там было всё: от наручных механических часов, спичек, двух ножей, складного и швейцарского армейского, до аптечки со жгутом и бинтами и лески с крючком. Ашер с какой-то хаотичной яростью брал каждый предмет в руки и начинал закидывать Давида вопросами «Зачем?», «Почему?» и «Кто это придумал?». Но ни один из них не смутил и не поколебал военного – он с лёгкостью ответил на все, достаточно рационально, чтобы усмирить Ашера.
Правда, тот не хотел сдавать позицию. В один момент он выпалил: