Лесная крепость

Гомолко Николай Иванович

Алесь не удержался — сорвал темно-красную тяжелую гроздь. Понюхал, отщипнул несколько ягод, кинул в рот. И даже засмеялся от удовольствия. Хоть и горькие, да вкусно! Все-таки еда. Малышке пока — сухарик, а там, глядишь, и она привыкнет к лесному угощению! Минутное дело — сорвать с плеча и набросать в сумку спелые рябиновые гроздья. Вот уж удивится Вадим Николаевич и обрадуется! Это ведь первый дар лесного острова.

Может, пора назад вернуться, на плывун?.. Но что-то удерживало мальчика, тянуло его вперед, манило неразгаданными тайнами.

Хотелось глянуть и на ту веселую пеструю полянку, что так заманчиво просматривалась сквозь частокол деревьев, да и мелкий осинник, росший вдоль берега, как не проведать.

Алесь старательно обследовал каждый уголок острова. Осмотрел пни с давними пожелтевшими срезами. Подошел к рассохшейся сосенке, около которой возвышалась целая горка шишек — хорошо поработал мастер-дятел. Где-то он теперь? Остался здесь или полетел на поиски новой «столовой»?.. Алесь наклонился и поднял шишку. Была она сухая, легкая, тщательно обработанная мощным клювом. Мальчик размахнулся и бросил ее Задел за верхушки молоденьких низеньких сосенок.

И сразу же где-то там, за сосенками, на дубах что-то — швырк! — зашуршало и полетело. Мелькнуло перед глазами и исчезло. Алесь бросился сквозь чащу к полянке. Остановился, прислушался, задрал голову, увидел высокое неяркое небо с кучерявыми облаками, бледно-желтое солнце. И вдруг на самой верхушке елки заметил рыженького зверька. Белка! Вот так встреча! Выходит, и зверюшки на острове живут. Алесь взмахнул сухой веткой, и белочка в мгновение ока — только хвост мелькнул — перелетела на другое дерево, притаилась там, замерла. Раз белка здесь живет, значит, и орехи на острове должны быть. И ягоды.

Алесь метнулся в одну сторону, в другую и, перескочив через гнилую колоду, побежал к поляне. Там, впереди, торчал широкий раскидистый куст орешника. Запыхавшись, Алесь рухнул в траву.

Над самой его головой склонилась лещина. Вон орех, вон целая гроздь, вон еще… А выше, вверху… И не сосчитать! «Спасибо белке, — подумал Алесь. — Теперь с голоду не умрем».

Он встал и уже совсем по-хозяйски, не спеша оглядел куст. Потом принялся рвать орехи, набивать ими сумку, да и в рот не забывал сунуть вылущенное ядрышко.

Глава седьмая

Первой увидела Алеся девочка. Она рванулась из рук Вадима Николаевича и закричала:

— Дода, Дода!

Оба с улыбкой наблюдали, как она вперевалку заковыляла навстречу «Доде» и уткнулась ему в ноги.

— Смотри-ка, заскучала без тебя, — усмехнулся учитель. — А ты откуда явился? Мы-то совсем заспались.

— Вы ничего не замечаете? — сказал Алесь, с трудом скрывая радость, — ничего-ничего?

— А что такое? — забеспокоился Вадим Николаевич.

— Мы же больше не двигаемся. Стоим на крепком приколе!

— Как стоим? На каком приколе? — Учитель поднялся с земли, оглянулся и увидел прямо перед собой лесную чащу.

— Мамочка родная! Земля! Мы на острове. Вот это новость!

— Новость первого класса! —

уже не сдерживая своей радости, во все горло закричал Алесь. Малышка, крепко вцепившись в его ногу, тоже затопталась на месте, посматривая то на одного, то на другого.

— Ты, конечно, не утерпел, уж там побывал?

— Еще бы!

— Ну и?..

Алесь пожал плечами:

— Остров как остров. Конечно, не то, что этот болотный плывун! Земля, воздух и простор! Даже стежки есть!

— Значит, так: объявляется пересадка на остров Черный Дуб. Интересно, очень интересно, я и не думал, что за полтора суток мы пройдем столько километров.

Он торопливо стал натягивать сапоги. Рядом, в сторонке копошилась девчушка. Когда ей удавалось встать, ковыляла кое-как, бормоча что-то себе под нос. Этот детский лепет, ласковое солнышко, теплота пригожего осеннего утра вселяли в душу мир и покой. Не верилось, что где-то рвутся снаряды, летят бомбы, льется кровь людская…

— Ну, подойди ко мне, переступи кочку! — Алесь протянул руки к девочке. Она, однако, не отважилась на такой опасный путь, села на землю и осторожно переползла преграду-кочку, лишь тогда снова поднялась на ножки.

— Дода? — сказала девочка, глядя на Алеся.

— Какой я тебе Дода? Я Алесь. А-лесь. Ну, повтори: «А-лесь». А я тебе что-то дам за это.

Девочка лукаво улыбнулась и упрямо повторила:

— До-да!

Вадим Николаевич усмехнулся:

— Теперь уж ее не переучишь. И не купишь ничем. Дода, и все.

— А вот куплю! — Алесь снял с плеча сумку. — Ну-ка скажи: «А-лесь», я тебя угощу чем-то вкусным!

— А ну, хвались, что ты насобирал? Грибов, ягод?

Мальчик покачал головой.

— Грибы искал, но не нашел.

— Это, братец, погано…

— Погано, да не совсем. Зато мы имеем на сегодня… — Алесь засунул руку в сумку, вытащил гроздь рябины и протянул малышке: — На, держи! — Потом повернулся к учителю: — Вадим Николаевич, зажмурьте глаза, пожалуйста.

— Показывай, показывай, не тяни!

— Ага, не хотите зажмуриться? Думаете, я шучу, покажу какую-нибудь дребедень. Вот вам! — И Алесь раскрыл ладонь. На ней лежали орехи, крупные, спелые, в гладкой коричневой скорлупе.

— Где ты их нашел? Неужели на острове есть орешник? — обрадовался Вадим Николаевич. — Ну, хлопец, теперь мы живем!

— Знаете, Вадим Николаевич, у нас и население прибавляется.

— Ты что? — остолбенел учитель. — Какое еще население?

— Да я тут с одной белкой успел познакомиться, — с нарочито серьезным видом рассказывал Алесь. — Она и показала мне орешник.

«Самостоятельный хлопец, — подумал Вадим Николаевич. — Все успел разведать, осмотреть, отыскать. Молодец. И не хвастун. Дельного товарища послала мне судьба».

Учитель надел на плечо винтовку, подобрал с земли девочкины пожитки, подал Алесю.

— Это тебе, а я понесу девочку.

И дружная семейка побрела через камыши к острову.