Лесные диковины
Шрифт:
конечно, ее взял: ведь и верблюд «родится» рано или поздно.
Нашел огрызок сучка, напоминающий голову лося, но без
массивной верхней губы. Пришлось отыскивать и
приделывать губу. Найти рога было не так уж трудно.
Разветвляющиеся корешки, напоминающие рога оленя или лося,
встречаются довольно часто.
У лося было только три ноги — две передние и одна
задняя. Тут я решил ничего не доделывать, оставил лося
на трех ногах. Мне казалось, что этот недостаток
совершенно не мешает ему казаться четвероногим
животным.
Ноги лося были непомерно длинные, а туловище,
наоборот, очень короткое. Но и это не мешало общему
сходству с животным. Как я уже говорил, некоторое
преувеличение характерных черт, утрировка не меняют
«похожести».
Окраска корешка — золотисто-розовая, с мелкими
прожилками, идущими по всему телу, — удивительно
напоминала игру волосяного покрова. Я натер лося костяной
палочкой и затем щеткой. Поверхность дерева приобрела
приятный легкий блеск. Готовую фигурку я прикрепил на
кусок обструганной сосновой коры.
ГОЛОВА СТАРИКА, ЩЕНОК ИЛИ ВЕРБЛЮД?
Довольно часто один и тот же корень в различных
поворотах дает разные представления. Вот так и вышло у
меня с подгнившим березовым наплывом. Он был
особенно корявым, весь в шишках и ямках; кору никак нельзя
было отделить от древесины. Сначала мне показалось, что
это голова старика. Я уже так и решил его дорабатывать.
Но, как говорится в русской пословице: «Семь раз отмерь,
один раз отрежь».
У меня лежал корешок, очень напоминающий голову
щенка шпица, но тела не было. «Дай-ка, — думаю, —
посмотрю хорошенько со всех сторон, нет ли в голове
старика тела щенка». Оказалось, что очень подходит мой
наплыв и для этого. Тут я вспомнил и о голове верблюда.
«А может быть, для верблюда тут что-нибудь найдется?»
Снова поворачиваю коряжку. И что же! Передо мной
тело верблюда! Так и остановился на этом и на радостях
даже стишок придумал:
Был сучок-старичок,
Удивительный сучок.
Повернул его слегка —
Превратился он в щенка.
Повернул еще — о чудо! —
Я в руках держу верблюда.
Не хватало верблюду еще ног и нижней половины шеи.
Начинаю просматривать запасы, чтобы подобрать
недостающее. Такие просмотры сами по себе очень
увлекательны. Формы корней бесконечно разнообразны.
Перебирая и примеривая их, обычно находишь десятки самых
неожиданных, порой даже смешных сочетаний.
Ноги и шею я подобрал довольно быстро и вполне
удачно. Приклеивал сучки при помощи ватной прокладки,
намоченной клеем.
И вот верблюд готов. Осталось прикрепить его на
подставку, для чего я использовал тонкий срез от старого пня.
Сначала я думал фигурку проолифить, чтобы закрепить
подгнившие места, но, сделав пробу на отдельном
обломке гнилушки, увидел, что она становится от олифы темно-
коричневого цвета, не характерного для верблюда. Тогда
я оставил гнилушку в ее естественной окраске: это
гораздо ближе к цвету верблюжьей шерсти.
МАРТЫШКА БЕЗ ОЧКОВ
Стадо коров расположилось на полдень. Пастух
прилег отдохнуть неподалеку в леске. Подпасок сидел на
луговине и что-то сосредоточенно вырезал из дерева. Рядом
лежал футбольный мяч.
Я подошел к пареньку. Он поднял на меня свое
круглое пунцово-розовое лицо с совершенно белыми бровями
и ресницами. Мы поздоровались.
— Что делаешь? — спрашиваю.
— Шахматы.
— С кем же ты играешь?
— С собой.
Шахматы он вырезал из обломков валежника и
корешков, которые, по-видимому, собрал тут же, где-нибудь
поблизости. Шахматы его получались весьма упрощенными.
— А мяч для чего тебе? — снова спросил я.
— А мы с дядей Григорием, как свободное время
есть, играем. Он в воротах, а я бью... — кивнул он в
сторону спящего пастуха.
Около подпаска лежали несколько сучков и вычурный
корявый корешок. Я стал разглядывать их.
«Мартышка!» — мелькнула мысль.
Я решил позабавить парня:
— Дай мне вот этот корень...
Он дал.
— Теперь отвернись.
Он отвернулся, недоверчиво взглянув на меня.
Я быстро отрезал его же ножом все лишнее.
— Раз, два, три!..
Все готово. Смотри!..
В руках моих был уже не корень, а мартышка.
— Обезьяна! — узнал пастушок улыбаясь.— Как же это у тебя получилось? —
недоумевал он, взяв мартышку в руки и долго разглядывая ее почти в упор.