Лестница до звезд

Белл Том

– Д-да, конечно! – спохватился после короткого раздумья Кардашев. – Друзья, прошу вас, оставьте нас наедине. Мы обсудим все позже.

Когда ученые молча встали со своих мест и спешно покинули зал, к академику подошла молодая ассистентка в лаборантском халате. Она передала ему пластиковую фляжку с антирадиационной биожидкостью и забрала со стола кипу документов.

– Спасибо, Надя, – крякнул Кардашев. – Можешь быть свободна.

Михаил тем временем занял место на первых рядах. Он сложил нога на ногу, расстегнул китель и дождался, пока друг не перестанет ходить туда-обратно вокруг трибуны.

– Коля. Что происходит?

– Катастрофа,

Миша. Катастрофа!

– Мы давно знаем друг друга, – одернул его полковник. – Говори как есть, не темни.

– Ох… – Кардашев трясущимися руками снял с фляги пробку, выпил все содержимое и только потом заговорил: – Не знаю, с чего начать.

– Попробуй с самого начала.

– Хорошо. Ты же знаешь, над чем мы трудились последние десять лет?

– В целом, да, – кивнул Михаил. – Комитет по контролю за бюджетом мне всю плешь проел, спасибо твоему проекту. И все же, буду рад, если просветишь.

– ККБ постоянно инспектировал и меня лично, – Кардашев сел рядом и схватился за голову. – Но теперь их проверки покажутся нам всем самой меньшей из бед.

– Коля, не тяни. Расскажи самую суть. Только…без своих научных терминов, прошу. Ты говоришь со старым кэгэбешником, а не с физиком-ядерщиком десятого разряда.

– Десятого разряда… – Кардашев нервно хохотнул. – Да-да, прости. В две тысячи восемьдесят девятом, после разработки нейроинтерфейса профессором Маскомсом из западного блока, мы увидели в его изобретении возможность совершить прорыв в исследовании космических пространств за пределами Солнечной системы. Партия выделила беспрецедентные ресурсы и средства на развитие новой научной отрасли.

– Тогда-то и появился Лазарев со своей идеей.

– Да, но, к сожалению, он не дожил до тех пор, когда мы смогли воплотить его теорию в практику.

Михаил прекрасно помнил тот день. Академика Лазарева нашли мертвым на рабочем месте. По официальной версии это было убийство. Исполнителей так и не установили. Старого главу безопасности после долгой проверки сняли с должности и с позором выперли в отставку. На его место взяли опытного розыскника Зорина, который вот уже пятый год отвечал за сохранность самого секретного объекта Нового Союза Советских Космических Станций. Количество инцидентов с тех пор сократилось впятеро. Но то, что происходило сейчас, могло обернуться самым суровым испытанием для Михаила за все его время работы на посту.

– Мы быстро создали макет нано-аппарата для космических перелетов, – продолжал академик, – с этим проблем не возникло. И даже успешно применили способы нейроинтеграции. Подумать только! Мы с легкостью научились переносить человеческое сознание в биочип, но так и не нашли способа, чтобы отправить его на исследование космоса.

– Зачем вообще нужен чип? Почему не отправить человека?

– Во-первых, разогнать космический аппарат размером с муху легче, чем полновесное судно даже хотя бы с одним человеком на борту. Во-вторых, путешествие затянется на десятки и сотни лет. Вернее, на тысячи, если бы мы продолжили пользоваться обычными химическими двигателями.

Михаил с удивлением подался вперед.

– Подожди-подожди. «Продолжили бы»?

– Да, Мишенька! Да! Мы сделали то, о чем мечтали еще наши предшественники до Исхода с Земли!

– Вам удалось контролировать термоядерную реакцию? – подскочил Зорин. Николай усердно

закивал. – Не может быть! Это же изменит все! Я должен срочно включить это в свой доклад для Съезда.

Теперь подскочил и Кардашев.

– Ни в коем случае!

– Почему?

– Потому что это не все вести, – спокойствие схлынуло с лица академика. Он встал и засеменил по залу, заламывая руки. – До создания действующего прототипа термояда, способного привести в движение крупное судно, пройдет еще много лет. Но то, чего мы сумели достичь сегодня днем… Ох, это самая настоящая лестница до звезд! Этого хватит, чтобы осуществить идею Лазарева уже в начале следующего года. Хватило бы.

– Что случилось? – Михаил хорошо относился к Кардашеву, но он начинал терять терпение от этих недомолвок. – Николай?

Тот будто собрался с духом и затараторил:

– Первые испытания прошли успешно. Мы отправили зонд с чипом, которым пока управляла обучаемая нейросеть. Буквально за двадцать минут прототип снабженный мини реактором облетел Сатурн и вернулся на полигон. Всего двадцать минут! Мы ликовали и радовались. У нас получилось! А затем произошел взрыв.

– Взрыв?

– В испытательной камере, где хранился зонд, произошел подрыв охлаждающих элементов. Термоядерная реакция оставляет после себя колоссальный тепловой след. А если мы говорим про двигатель, пусть даже и миниатюрный, без движения он просто перегревается. В будущем мы решим эту проблему. Однако, взрыв произошел не по его вине.

Теперь и с Михаила схлынуло спокойствие. Он скрестил руки на груди и буквально просверлил академика взглядом.

– Есть пострадавшие?

– Благо, что нет. Испытательная камера находилась снаружи полигона, в герметичном боксе. Но внутри была атмосфера, созданная в результате протекания реакции термояда. Этого хватило, чтобы аппарат был уничтожен.

– ККБ сдерет с нас три шкуры за затраченные деньги…

– Как я и сказал, ККБ – это меньшее из зол, – перебил друга Николай. – Когда мы вернулись на станцию, то обнаружили…ох… Короче говоря, кто-то похитил все чертежи и стер файлы с секретных компьютеров. У нас не осталось ничего.

– Что? – сердце Михаила рухнуло, а желудок сжался так, что стало нечем дышать. – Коля, ты в своем уме? Почему ты не сообщил мне сразу?

– Мы хотели проверить…

– Да чтоб тебя!

Зорин заметался по залу на манер академика. В голове роились тысячи мыслей, и он не мог ухватиться ни за одну. Времени на проведение стандартных мероприятий не оставалось. Кто бы ни похитил сведения, он мог быть уже где угодно.

В залу вошла ассистентка академика Надежда и мягко прошептала:

– Господа, извините, что отвлекаю, но нам нужно работать. Некоторые файлы могли уцелеть.

– Да-да, мы почти закончили, – нахмурился Зорин и посмотрел на Николая. – Когда это могло произойти?

– Возможно, сразу после нашего отлета. В комплексе еще оставались люди и все они сейчас здесь.

– Вообще-то мы недосчитались одного сотрудника, – вставила Надежда. – Лю Синя.

– Кто это? – изумленно вскинул брови оперативник.

– Это…младший научный сотрудник, – ответил Кардашев, дрожащими руками открывая бутылку. Убедившись, что та пуста, он вздохнул. – Аспирант из Китайской Всенародной Космической академии. Прибыл к нам пару месяцев назад для прохождения практики в отделе нейроинтеграции…