Лестница героев
Шрифт:
Ника опустила голову. Если оставить лишь голые факты, то да, все было именно так, как сказала генерал. Да она и сама уже не раз корила себя за случившееся. Надо было хотя бы попытаться вытащить Тристана! А она просто оставила его в руках пиратов и улетела! Точно так же, как улетела из столицы от своей лучшей подруги, оставив ее в беде! И не стоило слушаться лин Монро! Был же четкий приказ генерала возвращаться на базу!
А дальше одно вытекало из другого. Если бы Ника не отправилась в Сирион, то не потеряла бы «Грозу»! Но раз уж она сделала такую глупость и наперекор
Ника злилась на себя. Получается, раз за разом, на каждом шагу она делала неверный выбор, совершая одну непростительную ошибку за другой… Хотя в те моменты ей казалось, что она поступает правильно. Но сейчас, когда генерал холодно и сухо перечислила все проступки Ники, картина получилась крайне неприглядная.
Тишина становилась невыносимой, но девушка не поднимала головы, обреченно ожидая своего приговора. Впрочем, сейчас никакое наказание ее не страшило. Арестуют ли ее или вовсе вышвырнут с базы – все это меркло по сравнению с осознанием того, что это из-за нее база лишилась и Тристана, и «Грозы»…
– Ну, и что нам с ней делать? – раздался наконец голос главнокомандующей, и Ника поняла, что та обращается к командирам эскадрилий.
– Мадам генерал, позвольте высказаться мне, – первой заговорила директриса летной школы, и Ника глубоко вдохнула, собираясь с силами.
Девушка не ждала от мадам эр Мада ничего хорошего, ведь та много раз недвусмысленно давала понять, что Нике не место среди авионер, и не раз досадовала, что ее аэролит не достался какой-нибудь другой, более подходящей девушке из уважаемой, проверенной семьи. И что самое ужасное, получается, директор школы была права, когда говорила о том, что Ника – недостойная кандидатура в авионеры!
– Безусловно, за свои необдуманные действия рей Хок заслуживает самого сурового наказания, – холодно продолжила мадам эр Мада. – Даже если сделать скидку на ее неопытность и на чрезвычайные обстоятельства, многие ее решения остаются непростительными. Совершенно очевидно, что стоило бы созвать военный трибунал, и я уверена, он бы вынес самый суровый приговор.
– Вплоть до лишения летного камня, – вмешалась майор рей Фол, и земля ушла из-под ног Ники. Неужели ее лишат аэролита? Хуже наказания и придумать нельзя!
– Однако я считаю, что в нынешних условиях мы не можем позволить себе разбрасываться авионерами, – продолжила мадам эр Мада. – Каждая, даже самая неумелая, на счету.
Сердце девушки пропустило удар. Нике очень хотелось взглянуть на других командиров, чтобы угадать по выражению их лиц, о чем они думают. Но она слишком боялась того, что может увидеть.
– Согласна, – после изнурительно долгой паузы поддержала директрису майор рей Данс.
– Согласны, – откликнулись командиры Стрел и Тени.
– Пожалуй, – нехотя присоединилась к ним командир Гранита.
– Рей Хок!
Ника вздрогнула, вытянулась по струнке и уставилась на генерала.
– Вы остаетесь в Танго. Но вам категорически запрещено взлетать. Во всяком случае, без прямого на то приказа начальства. Все ясно?
– Так точно, мадам генерал! – словно в полусне отчеканила Ника.
– Свободны, – устало кивнула генерал, и Ника на негнущихся ногах вышла в приемную. От накатившего облегчения закружилась голова. Ее не лишат летного камня. И даже не арестуют…
Глава 2
Услышав подозрительный шум за окнами, Агата осторожно отодвинула штору и выглянула наружу.
По пустынной улице с грохотом ехало необычное сооружение, нечто среднее между велосипедом и мобилем. В нем сидели вооруженные солдаты в чужой форме.
Агата вздрогнула. Прошло уже несколько дней, а она все не могла привыкнуть к мысли, что Сирион захвачен Третьим континентом. К запаху вареной капусты и то привыкла, а к этому – никак!
Когда военный патруль проехал, Агата закрыла штору, уселась на скрипучую кровать и задумалась о том, сколько в ее жизни произошло важных перемен за такой короткий срок. Из уютного родного дома и самой обычной гимназии в провинциальной Кибири – в бедненькие, но чистенькие апартаменты Шатров и скандальную бульварную газетенку. Из цирковых апартаментов и «Столичного экспресса» – в запрещенную газету Либерата и подпольную штаб-квартиру шпионов. А из штаб-квартиры – на улицу, без денег и крыши над головой… И, как вскоре оказалось, без свободного Сириона.
Последнее до сих пор было особенно трудно принять. Тихо ускользнув из парка Ржавых Каруселей рано утром после бурного разговора с Кирби накануне, Агата бесцельно слонялась по улицам, гадая, где ей укрыться и от властей – ведь она наверняка до сих пор в розыске Жандармерии, – и от вражеских агентов и их информаторов. И поначалу на доносящийся издалека грохот она не обращала внимания. Мало ли, может, какие-то строительные работы. Или гроза… Хотя – какая гроза зимой?
И лишь позже, когда грохот стал громче и в нем отчетливо прорезались пулеметные очереди, Агату осенила догадка: да это же звуки самого настоящего воздушного боя! Во всяком случае, в синема-лентах они звучали именно так!
Но где стреляют и – самое главное – кто?
Уже не беспокоясь о том, что ее кто-то узнает, Агата, как и многие другие жители города, забралась на крышу одного из домов и увидела, что в небе к востоку от Сириона разворачивается грандиозная битва…
Девушка стиснула кулаки и напряженно наблюдала за происходящим. И не могла поверить своим глазам: вражеская воздушная армия была огромной и в разы превосходила силы защитников столицы. Но как они оказались возле Сириона? Ведь новостей о прорыве на мысе Горн не было!