Лестница власти 2
Шрифт:
— Разобраться пытались? — спросил я.
— Лет десять назад, мужики собрались. Перегородили все сетями, топоры взяли, остроги. Часть сели на лодки, часть с берега зашли. И тогда ясно стало, что нечисть там. Двоих под воду утащило. Только одного отбили.
— А бояре что? — искренне удивился я. Мстиславу всю жизнь мозг промывали, что это прямейшая обязанность бояр, защищать людей от подобного рода опасностей.
— Так река. С одной стороны, вроде как и ничья. С другой стороны, коли не лезть, то и не тронет. А главное, — Вторак вздохнул. — Это ж не упырь или кабан чудной. Как из
— И ты хочешь, чтобы я это гиблое место зачистил… — решил уточнить я.
— Зачистил? Какое слово забавное. Ты, маленько чудесник, за меня не проговаривай. Я тебе говорю, что мест таких гиблых, на реках и протоках, по всей Руси видимо-невидимо. Шутка, что ли, прям рядом с Великим Устюгом одно. А в позапрошлом году торговый челн от своих отбился. И пропал. И некуда ему деться, кроме как в ту излучину по недоумию свернуть.
— Что вез? — заинтересовался я.
— Вина заморские, — тут же ответил Вторак.
Я задумался. Одно дело спокойный, рассудительный дайвинг с пусть и трудной, но прибыльной работой по подъему ценностей. И совсем другое — ловля всякой нечисти в мутной воде. К тому же, я по серии игр про Ведьмака знаю — охотников на нечисть никто не любит. Вторак ухмыльнулся в бороду, разглядывая мое задумчивое лицо.
— Ну, вот и поговорили. Ты заходи, коли что надумаешь. Охочих людей тебе присоветую.
Жрец скрылся в храме. Я еще немного понаблюдал за зимними поисками утонувшей в реке Писю. Потом вздохнул и вернулся к своим.
Глава 20
Глава, в которой главный герой наконец-то проявляет врожденную страсть к романтике. Ужин при масляной лампе, в музее непонятных древностей, с двумя вооруженными и опасными девушками, за которомы он ухаживает одновременно — что может пойти не так?
Предложите человеку волшебную палочку и он будет готов ради неё на всё. Один день. Дайте человеку волшебную палочку, а за это попросите его колдовать каждый день по полчаса — уже через неделю ему надоест, а через месяц он будет изнемогать от этой рутины.
Что поделать так уж мы устроены. В школе моего мира нам что-то вдалбливали про поведенческие паттерны, поощряющие человека к постоянной смене места и деятельности. Вроде, мы унаследовали это еще от общего с обезьянами предка — любопытная обезьяна знает, где в округе есть еще деревья с фруктами, если на этом еда кончилась. Поэтому она чаще сытая. И чаще выживает, если вдруг что-то пойдет не так.
Поэтому в обществе моего мира есть различные программы для желающих сменить род деятельности. И их часто критикуют, типа человек может всю жизнь учится за государственный счёт. Ну, не знаю. Там все равно учиться надо, проверяют же. Ведь бывает и так, что ты выучился, начал работать и друг понимаешь — ну не твоё. Я однажды общался с порноактером. Он был пьян и жаловался, как же его работа “зае. ла”. Хотя, в его случае, это было ожидаемо.
К чему это я? А к тому, что через месяц мне в Лицее стало скучно. Сначала я, вместо того чтобы как все нормальные люди, развлечь себя невинными шалостями вроде идиотских шуточек над сокурсниками и онанизмом — сосредоточился на учебе.
И вот тут то я и понял, что надо было в школе на уроках слушать внимательнее. На уроках в моем мире, а не на тех, на которых я мучился сейчас — в лицее у меня по прежнему уроки вызывали легкое недоумения. Хорошо хоть Велимудр отстал. Моя нулевая предрасположенность к алхимии очевидна. На уроках "социального здоровья" нам давали теорию душевного равновесия. И рекомендовали следить за собой.
Сначала было немного не до того, поэтому спохватился я, когда стал стремительно проваливаться в депрессию. Так же, как раньше я чувствовал магические воздействия, потому что все время словно чувствовал себя со стороны — так и сейчас я видел, что меня гнет к земле тоска-печаль. Нет, я немного погорячился, вряд-ли это была аж целая депрессия. Так, немного приуныл просто. Хорошо непробиваемым попаданцам в Сталина — их никто не любит, они никого не любят, не скучаю по родному миру и близким людям в нем. А еще жутко раздражало, что у меня не получается эту гадскую медь из руды вытопить. Я не привык, когда у меня не получается. больше всего меня бесило, что я не понимал, что я делаю не так. Аж до скрежета зубовного бесило.
Вот тебе и стресс от учебы. А ведь только четвертая неделя учебы пошла. Сеансу самоанализа я себя подвергать не стал — побоялся узнать о себе слишком много нового. Зато я вспомнил рецепт от депрессии — прогулки и общение. Мы, люди, ведь существа социальные.
Короче, хватит оправдываться и пора сказать прямо — я понял, что пора бы мне уже и прибухнуть. Я до сих пор даже новоселье не отпраздновал. А ведь не каждый день в новое тело переезжаешь. Такое не отметить — не по-русски даже как-то.
Пить одному — не по обычаям, пить с Ильей — не хотелось. Было у меня и без него, с кем выпить. Лиза и Мила. И у них, кстати, тоже был повод отпраздновать кое-какие обновки. На днях мы поймали Распутина. Прямо в коридоре Лицея. Он ехал по своим делам на своей каталке. Увидев нас, пытался скрыться. Это была жалкая попытка. Помня, как Гриша заставил резво скакать деревянного коника-качалку, в погоне за Писей, я думал, что он сейчас на кресле с деревянными колесами просто умчит вдаль. С пробуксовкой. Но нет, двигался он не быстрее быстро шагающего человека. Так что мы его нагнали. И, без лишних разговоров, всучили трофеи взятые мной с полудушника. Григорий выглядел как сумасшедший под успокаивающими — глаза запавшие, блестят, борода всклокочена. А когда еще с шарфиком шептаться начал, так вообще захотелось в психдиспансер позвонить.
Затягивать Распутин не стал. Шепнул пару слов каждому из предметов и обратно протянул. Сказал:
— Близко к телу держите, через день-другой сродство появится. И пользоваться сможете.
— А что они могут? Что мы сможем с ними делать? — заинтересованно спросила Мила, забирая рукоять.
— Что-то, да получится, — мудро пожал плечами старец Григорий.
— Точно получится? — засомневался я. Слишком уж он быстро все сделал. Как будто отвязаться хочет. Не посмотрел толком. Не проверил. Я обеспокоенно уточнил: