Летающий сыр
Шрифт:
— Потому что в переводе с латыни… — начал было Жан А., который как раз в пятом классе стал учить латынь.
— Спасибо, — обиделся папа. — Если вы и дальше будете меня перебивать…
— А в Тулоне есть бассейн? — поинтересовался Жан В.
— Конечно, — ответил папа. — И вода там такая теплая, что нужно приносить с собой лед!
— И палк есть, где мозно гулять? — спросил Жан Д.
— А что вы скажете, если у нас будет целый дом с садом? — хитро улыбнулся папа.
—
— А я смогу завести собаку? — не удержался я.
— А я — поставить у себя телевизор? — расплылся в довольной улыбке Жан А.
— И в саду можно будет натянуть канат и играть в подвешенных поросят? — предложил Жан Г.
— Посмотрим, когда приедем на место, — вмешалась мама, вернувшись из комнаты Жана Е. — Мне кажется, вы забыли о главном: мы еще не голосовали.
— Дорогая, ты уверена, что стоит это делать? — уточнил папа.
— Конечно.
Папа взял потрепанную карту дорог (все равно она уже вряд ли на что-нибудь сгодится), оторвал от нее несколько кусочков, раздал их нам и начал объяснять правила голосования.
— Те, кто голосует за переезд, пишите на ваших бюллетенях «да». Всем же остальным напоминаю, что тут неподалеку есть прекрасный интернат для детей военных…
— Голосование закрытое, — поправила его мама. — Пишите то, что считаете нужным.
— Так я об этом и говорю! — возмутился папа.
Мы взялись за бумажки. Мама помогла Жану Г. и Жану Д., потому что они еще не умели писать. Когда все проголосовали, папа откашлялся и стал торжественно зачитывать то, что было написано на бюллетенях.
Даже не глядя на почерк, легко было догадаться, кто что написал.
Да, с условием, что там будет телевизор.(Это явно Жан А. Вылитый.)
Я хотю зить в Тулоне.(Жан Д.)
Я так и не понил, где находица Тулон.(Это типичный Жан В., который никогда ничего не понимает и у которого проблемы с правописанием.)
Согласен, если мы будем ходить в бассейн каждую субботу, как здесь.(Жан Г.)
В последнем бюллетене было написано большими буквами «НЕТ!». Раз уж голосование тайное, то я даже под пытками не скажу, кто это написал.
— Нет? — повторил папа. — Кто написал «НЕТ!»? Признавайтесь сейчас же!
— Это Жан Б. Он не хочет уезжать от своего дружка Франсуа, — выпалил Жан А.
— Тихо! — сказала мама. — Право высказаться имеет каждый.
Папа быстро подсчитал голоса. В итоге получилось три «да», один неправильно заполненный бюллетень Жана В. и одно «нет».
— Итак, дети, — произнес папа, снимая очки, — за переезд проголосовало большинство, а это значит, что следующий учебный год вы начнете в Тулоне, в этом прекрасном городе на средиземноморском побережье с мягким климатом и высокопрофессиональными медиками! Гип-гип…
— Ура-а-а! — подхватили все. — Да здравствует Тулон!
— Цыц! — поспешила успокоить нас мама, потому что, когда мы начинаем баловаться с папой, добром это не заканчивается. — Разбудите Жана Е.
И тут мне пришла в голову мысль.
— Подождите, — сказал я, — ведь Жан Е. еще не голосовал.
— Жан E.? — усмехнулся Жан А. — Но он, если ты вдруг забыл, даже говорить не умеет.
— Ну и что? — не сдавался я. — Он такой же Жан, как и все остальные.
— Верно, Жан Б., — вступилась мама. — Право голоса есть даже у самого маленького.
— Голоса?.. — повторил папа. — Дорогая, он же еще совсем малыш! Тогда, может, и у нашей черепахи спросим ее мнения?
— Браво, дорогой! — разозлилась мама. — Ты сравниваешь сына с черепахой?!
На самом деле, когда Жан Е. начинает дрыгать ножками в своем стульчике, он больше напоминает лягушку. Но папа так на меня посмотрел, что я решил с ним не спорить.
И тут из комнаты Жана Е. донесся плач.
— Видишь? — торжествовала мама. — Он протестует против вопиющей несправедливости!
— Хорошо, — подавленным голосом ответил папа. — Тогда сделаем так: если он проплачет меньше трех с половиной минут, это будет означать, что он согласен переезжать, а если дольше — что не хочет. Договорились?
— Договорились, — сказала мама.
Папа снял с руки часы с секундомером, и мы обступили его, заткнув уши: три с половиной минуты рева Жана Е. — это слишком даже ради такого важного решения, как переезд! Минута… минута с половиной… две минуты… две минуты сорок секунд… Такое чувство, что стрелка папиных часов притормаживает… Три минуты десять секунд… Три минуты двадцать…
И в то мгновение, когда я уже было решил, что победил, Жан Е. вдруг забулькал и замолчал.
— Го-о-о-лос принят! — протяжно констатировал папа, останавливая секундомер. Четыре против одного. Большинство решило: в конце июля мы уезжаем из Шербура, оставляя здесь и моего друга Франсуа, и воскресные пирожные, и бассейн…
Спать я пошел с комком в горле. Ну и что, что квартира маленькая! Я даже согласен жить в одной комнате с Жаном А., ведь это НАША квартира. Я никак не мог смириться с мыслью, что придется жить в другом месте.