Лети, звезда, на небеса!
Шрифт:
– А зачем она ему?
– Да какая разница-то? Главное – дельце мы провернули успешно, теперь можно рассчитывать и на более серьезные задания.
– Глянь-ка, Эдди, а баба-то, похоже, того!
– В смысле?
– Так лежит она вон, не шевелится.
– Черт!
Упоминание этого малосимпатичного персонажа было последним, что я услышала, прежде чем снова отключиться.
Очередное включение в действительность прошло гораздо легче. Голова почти не болела, качка прекратилась, я лежала на чем-то удобном и мягком. Некоторый дискомфорт в области левого локтевого сгиба объяснялся
Впрочем, информации, полученной во время первого, кратковременного и отвратного возвращения сознания, было более чем достаточно, чтобы сообразить: меня похитили вместо Саши. И притащили в ту самую лабораторию, где ее в свое время начали «переделывать».
Обидно только, что все эти гениальные выводы и логические построения оказались совершенно неоцененными. Поскольку визгливые павианьи вопли, сотрясавшие помещение, весьма грубо и неоптимистично характеризовали происхождение и ближайшие перспективы незадачливого Эдди и его напарника. Перспективы, прямо скажем, не завидные. Грустные они были, безысходные.
– Болваны, кретины, идиоты! – визжал плюгавый очкарик в белом халате.
– А еще олухи и дебилы, – о, а это чей бархатный насмешливый баритон?
Так, отрегулируем наблюдательную щелочку между веками. Вот, теперь обзор гораздо лучше, видны все действующие лица. И не только лица, но и все остальное.
Бархатный голос принадлежал смуглому кареглазому мужчине, вальяжно развалившемуся в кресле. Тренированное тело, резкие черты лица, своей неправильностью усиливавшие привлекательность мужика, аккуратно подстриженные черные волосы с легкой сединой – это, видимо, и есть тот самый Винсент Морено, выловивший в свое время Сашу из реки. Брызгающий слюной тщедушный мужчина в очках – гениальный Стивен МакКормик. А два перепуганных долдона у двери – мои похитители.
– Винс, я бы на твоем месте не совался с подколками! – досадливо отмахнулся очкарик. – Вот что теперь делать, что? И где ты только нашел этих безмозглых обезьян?
– Ну зачем ты так, они все же числятся в штате нашей с тобой общей организации, – усмехнулся Морено. – И давно хотели продвижения по службе. Да, Эдди? Хотел?
Но долдоны угрюмо молчали. Оба. Поэтому определить, кто из этих гениев так хорошо осведомленный о нравах и обычаях русских Эдди, мне не удалось. И, по большому счету, меня это совсем не расстроило.
– Молчите…? – ух ты, пошла в ход тяжелая артиллерия.
Откуда я знаю американский мат? Из американских же фильмов. Еще MTV восполняет пробелы в образовании.
– … вашу мать, а грязные негры… сестре!
– Фу, Стивен, ты не политкорректен, надо говорить «грязные афроамериканцы», – укоризненно покачал головой Морено.
– Заткнись! – Да мужик просто чемпион по брызганью слюной! – Заткнись! Заткнись! Ты что, совсем ничего не соображаешь?! Ведь это твои люди приволокли вместо Алекс какую-то беременную тетеху, твои, не мои! Как можно было их перепутать?! У вас что, идиоты, фотографии не было?
– Да есть у нас фотография! – о, судя по голосу, рыжий
– Ни фига они не похожи!
– Не горячись, Стив, определенное сходство есть. Конечно, весьма отдаленное, но цвет волос, комплекция…
– Ага, и пузо! – ехидно кивнул МакКормик, прерывая адвокатское выступление Винсента.
– Так его ж под курткой не видно! – забухтел Эдди. – Кто знал, что у этих баб куртки одинаковые! И за рулем всегда была Алекс, мы же почти неделю следили за домом. Никогда эта брюхатая за руль не садилась! – Вот гад, а?! Брюхатая! Эх, жаль, ничего тяжелого под рукой нет! – Накануне они вместе в город ездили, на урок немецкого. И объект был в точно такой же куртке! Ну кто же мог знать, а?
– Да, ребятки, – Морено сочувственно посмотрел на своих незадачливых помощников, – лопухнулись вы знатно. Я одного не могу понять – зачем вы ее сюда приволокли? Неужели на месте не могли сообразить? Ну перепутали, так и оставили бы ее в машине! Она бы очухалась, поудивлялась и домой поехала.
– Так мы, – Эдди затоптался на месте, словно цирковой медведь, – мы и не знали, что напутали. Она вырубилась, мы ее в нашу машину на заднее сиденье положили, укольчик, как вы и велели, вкатали и поехали.
– И что, она границу прошла с тем паспортом, что мы сделали для Алекс? – МакКормик недоверчиво рассматривал топтуна.
– А что такого? Я ж говорю – похожи они! Да и лицо у нее было волосами закрыто, пограничники будить не стали, просто заглянули в окно машины – и все. Мы и поехали дальше. Уже после Клатовы она очухалась, песни какие-то пела…
– Песни? – удивленно приподнял брови Морено.
– Ага. Видать, ее сильно заглючило после укола. Хорошо, хоть завывать начала после границы. А то нас вряд ли бы так легко пропустили.
– С вами все ясно, – махнул рукой МакКормик. Затем подошел к кровати, на которой я старательно притворялась бревном, и задумчиво протянул: – Что ж, надо теперь сообразить, как нам выпутаться из этой ситуации. Понятно, что изъять Алекс уже не получится, объект насторожится после пропажи подруги. Или кем еще приходится Алекс эта баба?
– Подруга, – подтвердил со своего кресла Винсент. – Причем близкая. Ее зовут Анна Лощинина.
– Ах да, припоминаю! Алекс мне рассказывала. Если бы я не поработал над Алекс и не изменил ее личностные характеристики, можно было бы попробовать воздействовать на нее через эту Анну. Возможно, Алекс согласилась бы добровольно приехать сюда в обмен на свободу подруги. Но не теперь.
– Да уж, Стив, – хмыкнул Морено, – как видишь, безэмоциональность объектов твоих экспериментов не всегда выгодна. Вряд ли нынешняя Алекс пожертвует собой ради Анны. И не забывай, у нее на флэшке вся информация из твоего компьютера. Если Алекс узнает, кто стоит за похищением Анны, она не замедлит воспользоваться этой информацией, чтобы вытащить подругу.
– Откуда она узнает! – очкарик досадливо поморщился, продолжая пялиться на меня. От его взгляда я все больше ощущала себя лабораторной крыской, распятой в специальном приспособлении. Сейчас меня будут препарировать. Ну вот, накаркала. – Так значит, ты подруга нашей Алекс? Что ж, поработаем с тобой, дорогуша.