Летний отдых
Шрифт:
Света раздумывать не стала.
— У них в домике наверняка есть какие-нибудь записи. Я сама видела у Игоря блокнот. А они, когда идут на мойку, дверь не запирают. Я пойду туда с запиской и сравню ее с тем, что найду, а вы постоите на часах. Как их увидите, подайте мне сигнал.
— Крякать уткой не умею, — тут же внесла ясность я. — И квакать тоже.
— Ерунда, — отмахнулась Настя. — Мы будем вести простую, непринужденную беседу. Например, ты скажешь: «Сегодня прекрасная погода.» Это будет означать, что они идут.
— Я скажу, а Света не услышит, — возразила я. — Она же будет в доме.
— А ты скажи громко, с выражением! А я отвечу: «Да, и небо синее.» Тут-то Света и рванет в сторону, противоположную мойке. Аферисты ничего не заподозрят.
К своим обязанностям я отнеслась с присущей мне добросовестностью, на все лады повторяя магическую фразу. Оставалось дождаться нужного момента. Боюсь, молодые люди решили, что наконец-то покорили наши сердца, — такими трепетными взглядами мы сопровождали все их передвижения. И вот вожделенный миг настал. Правда, накрапывал дождик, и наш с Настей пост представлял угрозу здоровью, но что такое простуда перед разоблачением тайны? Помокнем за правое дело!
Сердце мое билось, словно бешеное. И что Света там так долго возится? За это время можно было не то что просмотреть пару листов, а прочитать Большую Советскую энциклопедию! Или Британскую — говорят, она еще больше. Скоро они вернутся… не в футбол же они играют на мойке… ой, идут.
— Сегодня прекрасная погода! — восторженно возопила я. — О! О! О! Прекрасная!
Если Света меня не услышала, значит, она оглохла. По крайней мере, аферисты услышали. Услышали — и остолбенели. В их глазах я явственно прочла сомнение в моей умственной полноценности. Они остановились, поеживаясь от холода. Но я не успела толком прочувствовать не слишком-то благоприятную для себя ситуацию. Меня спасла Настя.
— И небо синее, — убежденно известила она своим хорошо поставленным голосом. При этом машинально подняла голову вверх, поморщилась оттого, что ледяные капли, покинув сплошные серые тучи, упали ей на лицо, и бодро повторила: — Да, и небо синее!
Пока она отвлекала внимание ошеломленных аферистов, я бросилась к их дому. Почему Света не выходит? Что с ней? Не может быть, чтобы она не слышала!
Увы — причина Светиной пассивности стала ясна сразу. С той стороны, куда она должна была убегать, шел Володя. Точно, ведь с мойки спустились только Рома и Игорь. А этот мерзкий Володя, значит, зачем-то пошел в обход. Что делать? Надо не пускать его в домик, заманить куда-нибудь!
Я с несвойственной мне прытью рванулась к аферисту.
— Благодетель! — неожиданно для себя самой заорала я. — Только ты можешь меня спасти!
Что ж, это была правда. Володя среагировал на нее с меньшим недоумением, чем я ожидала.
— Что случилось? Что я могу сделать?
Его вопросы поставили меня в тупик. И впрямь, что?
— Многое! — заявила я в порыве вдохновения. — Вот!
И я, задрав ногу, потрясла ею перед его лицом, вот теперь уже выражающим вполне подходящую меру недоумения. Точнее, я, конечно, не сумела задрать ногу к его лицу — я не так хорошо физически развита и остановилась на уровне его груди. Но ему и этого хватило. Он шел за мной, словно теленок на заклание, покорный и несчастный. Похоже, он не отстал от своих друзей и тоже заподозрил меня в помешательстве. А мне уже было все равно! Главное, что я заманила его в наш домик, где уже сидели Настя, Рома и Игорь. Как Настя завлекла туда своих подопечных, не знаю. Я лично, едва непосредственная угроза Свете миновала, позволила себе заговорить нормально и обратилась к хлопающему глазами Володе:
— Видишь, от босоножки подошва отошла. Просто напасть какая-то! Из второй пары торчат гвозди. Точнее, не из пары, а из одного. Но это все равно, потому что оба левые. В смысле, обе целых босоножки левые. И из одной пары, и из другой. К тому же одна пара на каблуках, а другая нет. Не могу же я их вместе носить, правда?
Похоже, даже моя нормальная речь не казалась Володе нормальной. Вместо ответа он то ли мычал, то ли сопел, но я, сделав вид, что принимаю это за звуки одобрения, продолжала:
— Еще есть вьетнамки, очень удобные, но от них оторвалась такая пимпочка, которая держит перемычку. И перемычка все время выскакивает. Ходить совершенно невозможно! С горя я купила резиновые тапки, правда, довольно дешевые, но они мне трут. Хотя и велики, потому что мужские. И ходить мне не в чем. Хоть они и фиолетовые.
Стоны раздавались уже с трех сторон. К Володе присоединились Рома и даже молчаливый Игорь. Решив, что Света давно в безопасности, я сжалилась над нашими аферистами. Они же не виноваты, что у них так плохо с нервами, да и с мозгами. Это, наверное, от афер.
— Володя говорил, что у него есть хороший клей. Он им что-то там себе приклеил. Вот я и решила попросить. А то останусь босая.
— Так бы сразу и сказала! — неожиданно рявкнул Игорь.
— А я разве говорила о чем-нибудь другом? — изумилась я.
Володя благородно обещал лично заклеить мои босоножки и унес их, оставив меня в резиновых тапках, хоть и подходящих по цвету к фиолетовому купальнику, однако безумно неудобных. На пришедшую вскоре Свету мы с Настей набросились, как домашние муравьи на сахарный сироп.
— Ну, что? Нашла? Почерк совпадает?
Света мрачно вернула мне записку.
— Ну, нашла Игорев блокнот. То есть телефонную книжку.
— И что?
— А ничего. И какой идиот берет с собой на отдых одни телефонные номера?
— Чьи телефонные номера?
— Вики, Тани. Эльвиры какой-то. Представляете — Эльвира! Юли. Лены. А! — Света махнула рукой. — Непонятно, зачем импотенту телефоны этих особ.
Я возразила:
— Как раз понятно. Раз он импотент, ему приходится общаться с ними исключительно по телефону. По телефону ведь ничего не заметно.
— Секс по телефону, — кивнула Настя и строго спросила: — И все? Больше там ничего не было?
— Были еще какие-то телефоны. Без фамилий и имен. Просто по буквам. Типа: ГКР. Или ФДС. А может, я и перепутала что-то.
Настя нахмурилась:
— Подозрительно. Что еще за сокращения? А почерк совпадает?
— Поди разбери! Ну, у него там ровно записано, а в записке криво. По-моему, не совпадает. Но ведь почерков остальных я не видела. Нет уж! Теперь, Настя, твоя очередь. Ты умная, вот что-нибудь и придумай.