ЛетныеДневники ЧастьШестая
Шрифт:
Я всегда любил и буду любить прекрасную молдавскую музыку, ибо в ней – душа народа. Нет дураков-народов, есть подлецы-политики. И толпа, которую можно настропалить на любую подлость.
Заход в Чите. Ночь, подвесили впереди нас Ан-24, нам дали возможность зайти впереди него, подвели к 3-му по малому кругу, тут ветерок боковой «помог»; короче, пришлось одновременно исправлять хороший проворот и догонять крутую глиссаду, не успев толком не то что погасить скорость, а даже выпустить шасси-то едва успели. Ну, с грехом пополам, собрали стрелки в кучу к дальнему приводу, успели в снижении выпустить и довыпустить закрылки, но подобрать потребный на глиссаде режим так и не смогли и, ловя его, вилкой, туда-сюда, одновременно стали поджимать машину под глиссаду, заодно потеряв скорость и установив чуть не номинал для ее восстановления; при этом переборщили и провалились под глиссаду так, что от ближнего пришлось позорно тянуть с недолетом, как на Ан-2; ну, уж к торцу, кое-как, вдвоем, сумели стабилизировать то, что должно было установиться еще с удаления 17 км. Помогло нам сесть, безусловно, только наработанные годами мое чутье и хватка. Выкрутился.
В общем, надо было, конечно, уходить на второй круг еще с 4-го разворота. Я так и посоветовал Саше на будущее.
Не хочется вспоминать. Худший мой заход за всю жизнь. Ну, переморгаю. Инструктор…
На обратном пути все компенсировали.
5.05. У нас в стране два миллиона депутатов всех рангов. Известно, кто в большинстве туда пролез и лезет сейчас. Система десятилетиями нас оболванивала; в результате мы их избрали, т.е. произвели физическое движение бросания бюллетеня в урну, либо и вовсе не пришли на избирательный участок; а как это там делается, я видел своими глазами, будучи неоднократно членом избирательной комиссии: 99 и девять десятых.
Таким вот образом осуществляется в стране власть Советов. Эти Советы людей, стоящих над законом, управляются кучкой людей, приближенных к действительно власть имущим.
Наш дебильный дерьмократический закон защищает эту армию депутатской неприкосновенностью. Примеров же попрания законов депутатами сколько угодно.
За рубежом парламентская неприкосновенность кончается за порогом парламента: на улице ты такой же, как все.
«Аргументы и факты» опубликовали список депутатов этого съезда (в разъезд его, а лучше бы – в расход), забаллотировавших новый закон о земле. Причем, сгруппировали их по занимаемым, нынче ли, или в прошлом, должностям. И впереди стоит самая массовая когорта: первых секретарей, вторых секретарей; за ними всякие остальные секи, председатели исполкомов, директора крупных предприятий, огромная колонна колхозных помещиков и директоров совхозов, потом идут начальники снабов и сбытов, районные начальники всех мастей; ну а в конце – всяка шерсть: военнослужащий, врач, юрист и затесавшийся в эту кодлу болван-рабочий.
Система взлелеяла такой корпус тормозителей нового, что все и стоит. Их ничем не прошибить.
Уничтожить эту раковую опухоль можно двумя путями: либо диктатура, либо постепенный, демократический путь.
Диктатура отбросит нас назад. Это не Гватемала, это шестая часть планеты. В российской грязи увязнет любая революция, любая реформа.
Демократический путь в нашей азиатской стране потребует многих десятилетий, может, пары веков.
Тот тонкий плодоносный пласт, что веками копился на нашей тощей, утоптанной земле, пласт предпринимателей, движущих страну вперед, – уничтожен. Нового ждать – век. Больше опереться не на кого. Ну не на тормозную же жидкость, его величество рабочий класс.
Придется пережить этот век. Век страданий, век наработок. Жизнь будет продолжаться, нарастать количественно, оставаясь тощей качественно. Но людям надо отстраниться от политики. Политика нынче не движет государство вперед. Политика – для политиканов; это – черви в выгребной яме. Не спасут ни Собчаки, ни Гайдары, ни Ельцины. Они уйдут, не оставив заметного следа, но нахапав и себе, и детям, и внукам своим.
Надо просто жить, как жили люди в Европе триста лет назад: принимать жизнь, как она есть. Главное – работать, работать, чтобы не сдохнуть с голоду. Большего нам на нашем веку не дано.
Можно воровать. В России для этого благодатная почва. Мошенничать, посредничать, обманывать, спекулировать, – но вертеться.
Такие уже нахапали. Один спекулянт водкой хвастался в «Комсомолке»: «я свой первый миллион сколотил за две недели».
Вот из массы таких через десятилетия отцедится тончайший слой нового гумуса.
Слетали в Краснодар, спокойно. Теперь 8-го Алма-Ата, 12-го Сочи; Саша уходит, а я собираю новый экипаж, сажусь снова на левое кресло, Алексеич прикрывает спину, – и вперед. Рейса три, может, еще дадут.
Мы всю жизнь мечтали летать по 40 часов в месяц, а получать за это так, чтобы хватило на жизнь и чтоб свободное время было.
Такие времена настали. Не утруждаясь, работая 10 дней в месяц, мы получаем тысяч 10 чистыми. Жить вполне можно, а здоровье сохраняется.
Я получал раньше 700, а сейчас где-то 14 тысяч за 50 часов. Но тогда я пластался, за саннорму без выходных натягивал до 900; сейчас за саннорму было бы больше 20 тысяч, но… нет той саннормы. Да и черт с ней.