Лето без милосердия
Шрифт:
— Ещё чего, — рыбак от души возмутился, куда только делась вся та почтительность, которую демонстрировал на берегу. — В море, господин офицер, только я хозяин своей лодки, только я за неё отвечаю.
— А как же…
— А как я всегда на лов хожу? Вы, господин офицер, не лезли бы в рыбачьи секреты, мы же не удивляемся, как вы там у себя сутками в дозоре. Спите ужо, наши ночи короткие.
— Как пожелаешь, — пробормотал Никодес.
Сказать по чести, заснуть посреди моря — не на корабле, а на дне рыбачьей лодки, пусть даже крепкой и, по уверениям Везунчика Матти, вполне надёжной, оказалось непросто. Плеск волн о низкие борта навевал вовсе даже не сон, а,
С первыми лучами рассвета дурные мысли ушли, как будто не морская бездна была им виной, а неверная ночная тьма. Но уж днём точно не удалось бы даже задремать! Отчего-то посреди моря солнце казалось и ярче, и жарче, в глазах рябило от бликов, и Никодес прикрыл лицо шляпой. Его тянуло на разговоры, но оба мага при первой же попытке развлечься беседой посоветовали молчать и не отвлекать их от дела.
— Право же, — добавил менталист, — вы, господин офицер, вовсе могли остаться на берегу. От вас, простите уж, в удалённой разведке толку мало.
Никодес проглотил полный негодования ответ, подумав лишь: «Ладно, господа маги, посмотрим». И то, что за разведка, когда до цели ещё бесы знают сколько?!
День тянулся и тянулся, жаркий и скучный, бездельный, куда хуже, чем в худшие дни в лагере! Несколько раз чудились на горизонте паруса, но тут же пропадали в солнечной дымке, и под вечер Никодесу стало казаться, что их лодка висит посреди бескрайнего простора, словно мошка в янтаре. Пожалуй, он сильно недооценивал рыбаков: нужно иметь крепкие нервы и ясную голову, чтобы болтаться вот так одному — изо дня в день, зависнув между морем и небом. Тут, пожалуй, и шторм с ураганом развлечением станут!
Но вот наконец подсветились оранжевым и алым солнечные блики на ряби волн, только что блиставшее голубизной небо окрасилось в фиолетовые тона, лишь на западе полыхая алым, и первые, самые крупные и яркие звезды, засияли над головой, не дожидаясь ночи. Закат в южном море оказался стремительным, только был день, и вот уж ночь. Россыпь звёзд на чёрном бархате безлунного неба словно отражалась в чёрном шёлке моря, но, приглядевшись, Никодес понял, что ошибся: то не звезды отражались в воде, а сияли из глубины другие огни. Голубые, фиолетовые и зеленоватые, одиночные, россыпью и кругами, они перемещались в толще вод, словно жили своей, не предназначенной для людских глаз жизнью.
— Что это? — отчего-то шёпотом спросил Никодес.
— Не смотрите, — коротко ответил рыбак. Очевидно, он считал глупым или опасным говорить о тайнах моря, находясь во власти этого самого моря; похожее суеверие Никодес встречал у жителей гор, и потому лишь кивнул. Впрочем, сейчас он не склонён был считать это пустым суеверием. Смеяться над горными приметами лучше на равнине; так же и здесь, с морем.
— Вон оно! — профессионально-деловой, даже, пожалуй, торжествующий голос погодника заставил сначала вздрогнуть, а после — оторваться от созерцания морских огней и быстро обвести взглядом горизонт. — Коллега, что скажете?
Там, куда Везунчик Матти уверенно вёл лодку, глубокая чернота южной ночи словно размывалась. Почти незаметная дымка, которую сам Никодес принял бы, пожалуй, за слишком низкие облака…
— По моей части ничего, — отозвался менталист. — Но повышение магического фона ощутимое, вы правы, коллега. Далеко до берегов, Матти?
— Часа два, три, — неуверенно ответил рыбак. — Должны быть горы видны, а там — сами видите. Как понять?
— Маскировка? — спросил Никодес. Он не слишком разбирался в атаках с моря и не мог оценить, насколько этот туман мог бы помешать, к примеру, Огненному Гронтешу. Но даже такой сухопутный вояка, как он, понимал, что лезть вперёд вслепую — неоправданный риск.
— Скорее охранный рубеж, — задумчиво отозвался погодник. — Надо подобраться ближе. Отсюда я ощущаю только самую общую направленность.
— От ментального обнаружения я нас прикрыл, как насчёт наблюдателей?
— Ночью? Не смешите, коллега. Впрочем, на случай слишком внимательных… — не договорив, он сделал лёгкий пасс рукой. В глазах у Никодеса на мгновение потемнело. — Вот и все, тьма к тьме, как говорится. Матти, голубчик, вы разрешите мне немного подогнать вашу лодку? У нас не так много времени, как хотелось бы.
Рыбак ошалело кивнул, лодка побежала быстрее, оставляя ясно видимый светящийся след за кормой.
— А это… — Никодес хотел было сказать, что с таким следом вся маскировка псу под хвост, но погодник отмахнулся:
— Ерунда, господин офицер. Мы — рыба, всего лишь крупная рыба.
Никогда ещё Никодес фор Виттенц не чувствовал себя настолько бесполезным. Похоже, он и впрямь лишний в этой вылазке. Маги негромко обменивались непонятными наблюдениями, замечаниями и выводами, Матти правил лодкой, ловко выполняя их команды, и только бравому горному стрелку нечего было делать. Разве что пялиться в стену тумана, которая с каждой минутой приближалась, становилась все плотнее и казалась все опаснее.
Будь они в горах, Никодес прислушался бы к нараставшему с каждым ударом сердца ощущению опасности — горы не шутят и не терпят беспечных. Но в море он был чужаком. Если молчит рыбак, да ещё и прозванный Везунчиком, не сухопутному офицеру поднимать панику.
Когда туман закрыл полнеба, погодник тихо сказал:
— Стоп.
— Не нравится мне… — начал менталист, но что именно не нравится, объяснить не успел. Туман вспух, выстрелил толстыми щупальцами, погодник, выкрикнув что-то невнятное, взмахнул рукой, а дальше Никодес вовсе перестал понимать, что происходит. Беспорядочные порывы ветра то рассеивали туманные жгуты, то собирали их вместе, море вроде бы оставалось спокойным, но лодку швыряло, словно в шторм, маги, перебрасываясь короткими фразами, вовсю творили колдовство, но защищало ли оно или оставалось бесполезным?
Через борт ударила волна, замерший было рыбак отмер, выхватил откуда-то мятое, сплющенное с одного краю ведро и сунул в руки Никодесу:
— Вычерпывай, твою налево, господин офицер! Мы уходим! Эй, слышите!
— Слышим, не паникуй, — меланхолично отозвался менталист. — Коллега, поймайте ему ветер. И впрямь, незачем здесь больше задерживаться.
— Ветра сейчас будет предостаточно, — буркнул погодник. — Поддерживайте щит, коллега, с меня скорость и направление.
Эти неторопливо-спокойные, вежливые, словно в университетской аудитории «коллега» составляли столь разительный контраст обстановке, что Никодеса так и подмывало обложить обоих магов категорически некультурными, сугубо армейскими выражениями. Вот только дыхание приходилось беречь: борта захлёстывало, свежий ночной воздух превратился в липкую, забивающую ноздри, рот и горло взвесь из тумана и солёной воды. А когда Никодес увидел, какая жуть надвигается на лодку с кормы, он тихо порадовался, что вода на дне лодки и ведро в руках не оставляют времени паниковать.