Лето диких цветов

Тейлор Кэтрин

– Я не ожидала встретить здесь человека, который обладает таким талантом в области моды. Я имею в виду: где вы берете вдохновение? – спросила она Роуз с умильной улыбкой на губах. Было ясно, что она этим хочет сказать: Роуз – деревенская простушка, которая не может сравниться с элегантными горожанками.

Но, вероятно, так оно и было. Роуз целую вечность не выбиралась из Корнуолла, и при мысли о ярких витринах рынка Камден и множестве маленьких бутиков, расположенных в Ислингтоне, Шордитче или в Сохо, сердце у нее билось быстрее. Если она обретет там вдохновение, это непременно наилучшим образом

скажется на ее работе. И вот тогда она сможет запросить совсем другую цену, если появится очередная заносчивая клиентка…

Роуз тихо вздохнула.

– Ну да, было бы здорово, если бы я смогла поехать, – робко призналась она.

– Так поезжай, – неожиданно вмешалась мать.

Она положила готовый каравай на противень, сунула его в большую старую печь «АГА» и оперлась руками о столешницу, задумчиво нахмурившись.

Роуз с изумлением взглянула на нее.

– Но ты же говорила, что это плохая идея.

– Я имела в виду тот факт, что здесь появится Зои. Из-за Джека. О том, что это значит для тебя, я не задумывалась, – ответила Дэйзи и присела, потянулась через стол, взяла Роуз за руку и сжала ее: – Ты действительно заслужила отпуск, и, если это предоставит тебе такую возможность, то пусть уж она поживет в пляжном домике, ради бога.

Казалось, Дэйзи по-прежнему не в восторге от подобного развития событий, но все же она улыбнулась, и Роуз ощутила, как горячая волна любви захлестывает ее. Ее матери пришлось несладко в последние годы. Она некоторое время занималась пансионом совсем одна, потому что муж был слишком болен, чтобы помогать ей.

Брайан Галлахер страдал ревматизмом в тяжелой форме и в плохие дни едва мог передвигаться от боли. Существовала терапия, которая ему помогала, но лечение было длительным и дорогим. Курс, начатый им несколько дней назад, ненадолго облегчил его мучения. В последнее время ему становилось все сложнее поддерживать на плаву ферму, которая была их вторым источником дохода после пансиона. С возвращением Джека сельскохозяйственное предприятие работало все лучше, хотя в последние годы доходы оставляли желать лучшего. И они значительно уменьшились, когда Роуз после развода с Мэттом вернулась вместе с детьми в Пендерак и поселилась в пляжном домике, который они теперь не смогли сдавать. Денег не хватало, но все же Дэйзи, не колеблясь, предоставила коттедж в распоряжение дочери. Она всегда старалась ради семьи, работала с утра до ночи и никогда не жаловалась – это до глубины души удивляло Роуз.

– Мам, тебе отпуск намного нужнее.

– Но предложили его не мне, – напомнила ей Дэйзи и взглянула на календарь, который висел на стене. – Когда все это должно случиться?

– Уже завтра, – ответила Роуз и робко улыбнулась, радуясь, что не придется отказывать Зои.

Впрочем, это и правда была опрометчивая и сумасшедшая затея. Но притом и весьма захватывающая, а сколько захватывающих событий выпало на долю Роуз в последние годы? Неужели она не заслужила хоть немного удовольствия?

– Ну, тогда я предложу тебе отправиться домой и собирать вещи, сестрица. – Айрис широко улыбнулась и поднялась. – Мне пора уходить, но я вернусь после ужина и помогу тебе. Кроме того, мы еще раз все обсудим – просто для того, чтобы ты опять не начала сомневаться.

Роуз, смеясь,

отмахнулась от сестры, но, оставшись наедине с матерью, снова сделалась серьезной.

– Ты действительно не против, мама?

– Развлекись немного, – кивнула Дэйзи, – тебе это нужно. А что до всего остального… – Она пожала плечами. – Зои ведь сюда ненадолго приедет, а у Джека много дел. Может, они вообще не встретятся.

– Ты ему не скажешь? – с удивлением спросила Роуз. – Он не рассердится, если мы промолчим?

– Я не намерена ничего от него скрывать. – Дэйзи тоже встала. – Но нужно сообщить ему об этом с осторожностью. Наверняка он будет не в восторге.

Мать заглянула в печь, проверила хлеб, затем убрала кухонную утварь в посудомойку и принялась готовиться к ужину.

– Подожди, я тебе помогу.

Роуз подошла к ней, взяла миску с картофелем и поставила ее на стол вместе с полной кастрюлей воды. Пока Роуз умело чистила картофель, она думала о том, как, по мнению матери, Джек отреагирует на приезд Зои.

Неужели и впрямь будет так скверно? Эта история произошла много лет назад. Может, Айрис и права: Джек уже давно оставил это в прошлом и успокоился.

Она вспомнила лицо брата: тонкие губы вытянулись в белую линию, руки сжались в кулаки, глаза потемнели от ярости и разочарования.

Роуз никогда не забыть то, как он смотрел на Зои, когда та ушла.

А что, если и он ничего не забыл?

Роуз проглотила ком в горле. «Все будет хорошо», – подумала она, пытаясь снова сконцентрироваться на радостном предвкушении, и бросила очищенную картофелину в кастрюлю.

Глава четвертая

– Мама, я еду в Пендерак.

Зои сидела на краю кровати и смотрела на мать. Бренда спокойно лежала с закрытыми глазами. Но Зои это как раз устраивало, ведь она могла рассказать ей все, что наболело:

– Я поговорила с Роуз. Роуз Галлахер, помнишь ее? Мы поменяемся домами: она поселит меня в пляжном домике, в котором мы тогда все время жили, а за это я отдам в ее распоряжение наш особняк. Это была совершенно спонтанная идея. Мне пришлось сегодня уладить уйму дел, чтобы все получилось, но я справилась. В общем, я еду завтра.

Она подождала некоторое время, но мать не отреагировала, лишь мерно дышала.

– Я знаю, что ты тоже всегда хотела вернуться туда и что папа все время мешал тебе. Он даже мыслей о подобной поездке не мог выносить, и мне долго казалось, что и я не смогу. Но теперь мне просто необходимо туда съездить. – Зои взяла Бренду за руку и крепко сжала ее. – Как бы я хотела, чтобы ты поехала со мной, мама… Тогда я не чувствовала бы себя такой одинокой, и мы…

Веки Бренды вдруг затрепетали, и Зои непроизвольно затаила дыхание, когда мать взглянула на нее.

– Мама?

Лицо Бренды какое-то время оставалось неподвижным, в глазах стояла пустота. Потом она нахмурилась.

– Кто вы? – резко спросила она и отдернула руку, отстранившись.

Зои вздохнула. «Я твоя дочь», – хотела сказать она, но понимала, что Бренда ей не поверит. В хорошие дни она даже иногда улыбалась, и тогда Зои на миг обретала уверенность, что мать где-то в глубине души все еще знает, кто стоит рядом с ней. Но в последнее время таких хороших дней почти не случалось.