Лето с детективом

Устинова Татьяна

Но между «своими»: Ирина тоже его не очень-то уважала. Считала мальчиком с плохими наклонностями и не раз указывала Наташе на проблему.

– Ты борешься с преступностью, а под носом взрастила…

Слов в такие моменты не находилось, она умолкала, тщательно вычесывая жвачку из волос. Можно догадаться, как она туда попала!

– Гоша – хороший, умный мальчик, – парировала сестра, помогая ей. – Просто дразнит тебя. Ты же у нас… Малахольная…

Гены! Что тут скажешь!..

– В общем, так, дорогие мои, – инструктировала

их Наташа в последний раз перед отъездом в аэропорт. – У меня сложное задание. Я не хочу отвлекаться на всякую ерунду. Постарайтесь эти две недели прожить если не в любви и согласии, то хотя бы без драк.

Она расцеловала их, села в машину и укатила. Через шесть часов позвонила по видеосвязи, сообщив, что долетела отлично.

– Вы там как? – спросила она у Ирины. – Гошки не вижу. Он где?

– У себя. Я выделила ему комнату папы…

Это была самая большая из трех комнат в квартире, оставшейся от родителей. Наташу обеспечил жильем отец Гошки, а в родительской квартире осталась Ирина. Ремонт делали сообща с Наташей лет десять назад и словно поставили на паузу. Все до сих пор оставалось чистеньким, уютным и удобным.

Но Гоша подумал иначе.

– Что за отстой? – спросил он, потрогав стену в отведенной ему комнате.

– Не нравятся обои? – Ирина скрестила руки перед грудью. – Переклеивать не стану, так и знай. Ужин в восемь.

– Я не ем жареного и почти не ем мучного! – крикнул он ей в спину. – И вообще, не заморачивайся. Можем заказать что-нибудь…

Заказывать она ничего не стала: приготовила пасту с овощами и достала мороженое из морозилки.

– Прикольно, – отреагировал ее племянник, подобрав все с тарелки. – Ма так не умеет.

– Она умеет кое-что другое, – проворчала Ирина.

И про себя добавила: портить ей жизнь, к примеру. Нет, Гошка был вполне себе нормальным. Но он уже не тот ребенок, которого она могла поставить в угол. Казался таким взрослым, сформировавшимся. Рослый, мускулистый, загорелый. И еще…

– Ты знаешь, что он набил себе тату?! – прошипела она в телефон, когда они с Гошей разошлись по комнатам. – Одно на бедре слева, другое на предплечье справа!

– Как же я не знаю, если сама дала ему денег? – отреагировала сестра в обычной насмешливой манере.

– Ну ты и мамаша! – прошипела Ирина.

– Я нормальная мамаша. И у меня адекватный сын. Закон запретов с подростками не прокатывает.

– Да ты что! – ахнула Ирина. – Тебе напомнить о памятке, подаренной мне на…

Наташа даже не дала ей договорить. Рассмеялась и перед тем, как отключиться, произнесла:

– Ну ты же не подросток…

Они более-менее сносно просуществовали до отправления поезда. В дороге все тоже прошло без тревог и истерик. Гошка все время был на виду. Послушно ел, что она предлагала. Почти не выходил из своего купе. Все время зависал в телефоне. До отеля добрались без происшествий. Но вот потом…

Стоило им подняться на этаж, как Ирина обнаружила в соседнем номере мечту номер один.

Молодой человек совершенно киношной внешности открывал свой номер, когда они подкатили к дверям чемоданы.

– О, какая у меня соседка! – воскликнул киногерой и протянул ей руку. – Алексей.

– Ирина, – улыбнувшись, она пожала ее, находя рукопожатие крепким и нежным, какое и должно быть у настоящего героя.

Она, конечно, мало встречала в своей жизни настоящих героев, но этот ей казался именно таким. Белые шорты выше колен. Белоснежная футболка в обтяжку на совершенном теле. Крепкая шея, красивое улыбчивое лицо, ласкающий взгляд.

В груди расцветало счастье. Повсюду вдруг запели райские птицы. Стало казаться, что мечтам ее суждено сбыться. Но тут за спиной громко кашлянул Гошка. И спросил гадким голосом:

– Мам, а мой номер напротив?..

Глава 2

– Какого черта ты назвал меня мамой?! – шипела она вечером за поздним ужином. – Ты… Ты понимаешь, что сделал?

– Я сделал тебе комплимент, Ирэн. – Гошка только так ее всегда и называл. – В твоем возрасте иметь взрослого сына – это подарок.

– Да ты что! – ахнула она. – И какой же у меня возраст?

Она только положила в рот кусок мяса, как он, отвратительно оскалившись, проговорил:

– Перезревший.

Конечно, Ирина поперхнулась. Кашляла так долго и так страшно, что кто-то даже предложил ей помощь. Она отмахнулась, мельком покосившись: сбоку стоял мужчина, тоже, судя по внешности, перезревший, и протягивал ей стакан воды. Воду она приняла и даже позволила мужчине трижды стукнуть себя меж лопаток.

– Нельзя так возмущаться, когда во рту еда, – проговорил дядя строгим голосом. – А тебе, парень…

Он сделал шаг к Гошке, сидевшему с вытаращенными от испуга глазами. Переживал за нее все же, гаденыш!

– Нельзя так расстраивать мать. Подавится. Умрет. Пойдешь в детский дом. Хочешь туда?

– Нет. Не хочу, – мотнул Гошка головой, понемногу приходя в себя. – Я больше не буду.

– Молодец.

Мужчина без приглашения и лишних вопросов отодвинул свободный стул от их столика, уселся и протянул Ирине руку, представившись Игорем.

– Тезка, значит, – пожал ему руку Гоша. – Я тоже Игорь.

– Будем дружить? – спросил мужчина голосом, вообще ничего не выражающим.

– Наверное, – неуверенно пожала плечами Ирина, допивая предложенную им воду. И чтобы поддержать разговор, спросила: – Вы на отдыхе или работаете?

– На отдыхе, – качнул тот головой, лысеющей очень некрасиво – проплешинами.

– С семьей? – ядовито поинтересовалась Ирина.

Ей в этот момент очень хотелось какой-нибудь сцены. Пусть бы в дверь ресторана влетела его потная, обгоревшая на солнце супруга, волоча за руки упирающихся детишек…