Летопись нашего двора
Шрифт:
— Парк Дружбы, — шёпотом прочитал Петька. — Аллея Весельчаков… Сквер Малышей… Бульвар Юных пионеров.
Эти названия были написаны крупным шрифтом, а рядом, мелкими буквами, — названия улиц.
— Смотрите, ребята, вот и наша улица! — обрадовалась Иза. — Ишь какая заметная!
И вправду, наша улица казалась белой стрелой: ни один зелёный островок, ни одна цепочка деревьев не пересекала её.
Услышав наши голоса, из соседней комнаты вышла маленькая смуглая девушка:
— Ты кого привёл, Бобиков?
— Здравствуй,
Ира смерила нарушителя взглядом:
— От горшка два вершка, а туда же! Как тебя зовут-то, нарушитель?
— Алёшка…
— Эх, Алёшка, Алёшка, ума в тебе ни трошки! — весело срифмовала Ира и кивнула нам. — Ну, а вы что скажете, свидетели?
— Значит, дело было так! — вдохновенно начал Димка. — Идём мы по улице, вдруг — бац! В нас врезался этот преступник! Он толкается локтями и падает под ноги, чтобы свалить нас. Но мы даже не шелохнулись.
Алёшка старался всё ещё сохранять жалкий вид, но глаза у него были весёлые, и он нам подмигивал, чтобы мы его не выдавали. Мне этот Алёшка понравился, и я решил за него заступиться.
— Да ничего он не сделал плохого! Просто бежал, споткнулся и упал. Даже коленку себе разбил!
Алёшкин глаз замигал мне ещё чаще: мол, продолжай в том же духе.
— Ты чего моргаешь? — спросил Василёк. — Соринка в глаз попала? Пойдём к нашей бабушке Насте, она вытащит носовым платком…
— Ну, Алёша, хватит тянуть, — сказала Ира. — Виноват — и выкладывай начистоту, не будь трусом!
— Подумаешь, всего-то одно дерево хотел своим именем назвать!
— Да чего с ним разговаривать! — возмущённо пробубнил Бобиков. — Дать ему хорошенько, тогда пропадёт охота деревья портить.
— А ты чего разоряешься? Сам, что ли, их сажал? — огрызнулся Алёшка.
— И сажал! — подтвердил Бобиков. — Наш девятый «Б» высадил целую аллею у школы.
— Тебе хорошо говорить! — воскликнул Алёшка. — Возле моей школы уже есть сквер. Где же я буду сажать?
— Не обязательно около школы, можно и на улице. Где ты живёшь?
Алёшка подошёл к карте и ткнул пальцем в белую стрелу — нашу улицу.
— На самой неблагоустроенной? — удивилась Ира. — Чего же ты портишь деревья? Вот возьмись и озеленяй её, увековечивайся, сколько душа просит.
— Да я чего? Я с удовольствием! — хорохорился Алёшка. — Только ведь одному трудно!
— Конечно, один в поле не воин, — согласилась Ира. — Позови на помощь товарищей. Ты из какого дома?
— Из восемнадцатого.
— А мы из двадцать шестого! — не выдержал я.
— Вот и действуйте. С деревьями вы обращаться умеете?
— Чего там уметь! — сказал я. — Возле нашего дома знаете какой сад? И яблоки в нём есть, и смородина, и малина!
— Ну, если у вас такой сад, значит, учить вас нечему.
Между прочим, Ира мне очень понравилась: весёлая, деловая и чем-то на Дусю похожа, не то веснушками, не то характером. И мне очень захотелось как-то перед ней отличиться. Вот я и скажи ей про сад. Вроде соврал, а вроде и нет: ведь я не назвал его своим, а просто — «возле нашего дома». Но когда даже капельку соврёшь, то получается, что надо и дальше врать. И, чем дальше говоришь, тем больше врёшь. Вот и сейчас так получилось. Я уж и не рад был, что Ира мной заинтересовалась.
— Уже, наверно, урожай снимаете? — спрашивала она.
— Да, — неопределённо промямлил я, — уже первые яблоки сняли.
Тут Димка наступил мне на ногу. Я ойкнул, обернулся, чтобы дать ему сдачи, да так и замер: на пороге стоял дядя Терентий!
— Продолжай, не стесняйся, — подбодрила меня Ира. — Это Терентий Ефремович, учитель биологии, а теперь пенсионер и почётный председатель нашего общества «Зелёный патруль».
У меня язык будто распух, во рту пересохло, захотелось кашлять.
— Нет у нас никакого сада, — наконец выдавил я, — это не наш сад, а дяди Терентия, и яблоки мы не собирали, а…
— Ну и что же? — прервал меня дядя Терентий. — Стесняться тут нечего. Нет своего — так будет. Сад дело наживное. А помогать они мне помогали. Да ещё как! В «Зелёный патруль» их можно принять.
— Ну-у! — протянула Ира и развела руками: дескать, если уж сам дядя Терентий хвалит, то ей говорить нечего.
Глава 23. Что такое сильный человек
Ира дала нам толстый рулон плакатов, чтоб мы расклеили их на своём дворе и на улице. Теперь мы помощники ДОСО и должны не только сами сажать деревья, но и другим доказывать, какое это полезное дело. Ка прощание она по-взрослому пожала руку каждому из нас.
Я, между прочим, очень люблю пожимать руку. Рукопожатие у меня крепкое, особенно если я постараюсь. Девчонки после моего рукопожатия дуют на свои пальчики и визжат. А я делаю удивлённое лицо и говорю: «Извините, я старался как можно легче, уж и не знаю, как это получилось». Девчонки удивляются, охают, ахают и говорят: «Какой ты сильный!» или даже: «Какой вы сильный!»
В общем, начинают уважать. Силу всегда уважают.
На этот раз я решил показать свою силу Ире, и, когда дошла до меня очередь прощаться, я так стиснул ей руку, что у неё даже глаза потемнели. Но она не стала визжать и дуть на пальцы, только сказала:
— Ты что это, Алик?
Я сделал невинное лицо:
— Ах, простите, я старался как можно легче…
Но Ира не дала мне договорить.
— Запомни: физическая сила хороша там, где она приносит пользу. А вообще-то, главное в человеке — сила воли.