Летопись
Шрифт:
Не видят боле этот дар:
Они его не ощущают,
И, как губительный угар,
Вдыхают окись обещаний.
А лёгкие, ссыпаясь в прах,
Как у разбитого корыта,
Ждут смыслы вечные в стихах,
Где, рифма, толком не избита.
#Савелий_Кострикин
#Порыв_Души
Видение
Приходит ночь. За нею день идёт,
Сменяемый таким же днём и ночью.
Но Кит не спит. Лауру слышит он,
И видит хвост… И смерти хочет очень…
Сидит и ждёт… В глазах потоки слёз,
Застыли, перелесками сухими.
Она ушла. И к Богу он вознёс,
Молитву, умирающих в пустыне…
Свинцовый гроб… Убитый баситин…
Видения его не отпускают.
На всей земле он стал совсем один -
Покинувший родную сушу странник.
Куда идёшь? В ответ глухой удар,
Из града слёз и гулкие рыдания:
Себя проклясть, возможность – это дар,
Такой же дар, как убивать – призвание.
Он тяжко болен, тяжбою своей:
Взлетела смерть, как чёрт над пустотою.
А он – идёт, по направлению к ней -
Солдат пустынный с порванной Душою…
#Савелий_Кострикин
#Порыв_Души
Кто пишет стих, тот молится за нас:
Не важно – пред собой иль перед Богом,
А важно то, что наши Души спас,
Его талант и указал дорогу.
Кто пишет стих, тот верует в Христа,
Своей духовной, безграничной силой:
Господь вложил талант в его уста.
Мы можем отвергать поэта, либо
Открыть Душою, потайные двери,
И Дух впустить, туда на поселение.
Стихи, стихии кайдрэны и звери,
Бурь громогласных оползни и сели,
Войдут туда без стука. И спасётся,
Кто верует в Христа. Его мечта,
Исполнится, и путь в судьбе найдется,
Как та нашлась в природе красота.
#Савелий_Кострикин
#Порыв_Души
Размышления об Иосифе Бродском
Бродский вечен для русского уха:
Смог прославить он русскую речь.
Сила в нем православного Духа.
Надо нам эту силу сберечь.
Чтобы помнили наши потомки:
Был в России такой человек
На границе ушедшей эпохи,
И начала, которого нет,
Но которое будет незримо
Нашу Русь от врагов охранять.
Расплескались стихов переливы.
Бродский, Пушкину, видно, под стать,
Бродский, видно, для нас, слишком странный:
Эмигрант, диссидент и еврей.
Но однако, он был православным,
И скучал по России своей,
И мечтал, возвратиться обратно,
Но, однако, увы – не судьба:
Его сердце не верило в завтра,
А поэтому – мыслей мольба,
Навсегда стала Божьей могилой,
Для поэта, что Гете затмил.
Расплескались стихов переливы.
Вот квартира в которой он жил:
Недоверчив, упрям, остроумен,
Чуть надменен, немножечко горд.
Не какой – то Костров или Лунин,
А поэт, что Россией живет.
Живы в ней Меламед и Дементьев,
Евтушенко, Багрицкий. Она,
Что осталось от них, разумеет:
Все же, лучшая в мире страна,
Все же вечно для русского слуха:
Помогать, сохранять и беречь
Силу ту, православного духа,
Как славянскую, сочную речь.
**************************
У каждого – свои герои,
На то причины есть у всех:
Ведь кто – то – властью не доволен,
А кто – то – юмор любит, смех.
Я знаю, одного еврея:
Его Россия любит вся.
В его талант мы крепко верим,
Ведь на него – и оперся
Костяк культуры православной.