Летящая ласточка над гнездом дракона
Шрифт:
На слове «три» клубок снова подскочил.
– Три часа до места, где мы можем с комфортом провести ночь? – уточнила я.
Клубочек снова подпрыгнул.
– Покажешь дорогу?
Клубок спрыгнул с моей ладони, я поспешила забраться в седло и крикнула внимательно наблюдавшему за нашими переговорами Пушку:
– Догоняй! – перспектива ночевать под крышей, какой бы она не оказалась, а не в чистом поле под открытым небом, вселила в меня оптимизм.
Солнце медленно пряталось за горизонт, становилось всё прохладнее. Сгущались сумерки, даже ветер стих, перестав перебирать невидимыми пальцами стебли трав. Все вокруг готовилось ко сну и лишь сверчки завели свою вечернюю песню.
Дальние огни селения показались, когда мне в голову уже закралась мысль: а умеет ли различать время волшебный клубочек? Оказалось – прекрасно умеет!
Только вместо постоялого двора мы вышли к небольшой деревеньке. Это я поняла после того, как мы проехали её почти всю и клубочек привёл нас к домику, стоявшему почти на окраине этого села.
Спешившись с коня и спрятав магического друга в карман, постучала в дверь дома. За дверью послышался шорох и женский голос спросил:
– Кто там?
– Пустите переночевать. Я заплач у .
Дверь приоткрылась и в щелку выглянула женщина, держащая в руках лучинку. Она подняла свой осветительный прибор повыше, рассматривая меня.
– Сколько вас? – спросила она.
– Я одна.
– Как может девица путешествовать одна? Ты меня обманываешь?!
– Нет, я путешествую в одиночестве, если не считать моего коня, - заверила я её. Пушок прятался в тени старенького плетня. С приходом ночи он как обычно принял свою вторую ипостась.
Дверь приоткрылась чуть сильнее, теперь наружу высунулась вся женская голова, завёрнутая в платок. Внимательно осмотрев меня и моего коня, дремавшего прямо на ходу, она кивнула головой, открывая дверь полностью и выходя на крыльцо.
– Коня можешь в сарайку завесть. Погоди, провожу.
Сарайка, заменявшая сегодня ночью конюшню для Гнедово, держалась на честном слове. Я всерьёз опасалась, что она может не дожить до утра, самоуничтожившись. Хотя, Гнедой недовольства не выказал, заходя внутрь и закрывая глаза. Старичку требовался отдых после дальней дороги.
Пристроив на ночлег коня, хозяйка повела меня в дом, на ходу приговаривая, что ужина у неё нет- не ждала она гостей сегодня, но если я заплач у , она его организует.
– Спасибо, не нужно ужина. Мне бы поспать – устала с дороги. Вместо ужина сделайте лучше завтрак, - попросила я, доставая из кармана несколько мелких монет.
Увидев деньги, женщина несказанно обрадовалась и повела меня за печь, где за ситцевой занавесочкой стояла широкая деревянная кровать.
– Вот, барышня, почивайте с миром. Будет вам к утру завтрак.
Пока была в доме, заметила, что кроме женщины, назвавшейся Груней, в доме никого не было. Видимо, она живёт здесь одна. Но я так устала, что сил на расспросы не было.
Зайдя за занавеску, разделась и нырнула под стёганное, сшитое из разноцветных лоскутков, одеяло.
Лучинка в доме погасла и, засыпая, я почувствовала, как Пушок проскользнул в дом и лёг у кровати, намериваясь охранять меня всю ночь.
Глава 11
Глава 11
Утро началось с того, что я почувствовала сначала горячий шершавый язык, лизнувший меня по высунувшейся из-под одеяла руке, а затем до меня донеслись аромат свежего хлеба, приглушённая возня и позвякивание глиняной посуды.
В закутке, где меня гостеприимно устроила хозяйка дома, было ещё сумрачно. Хотелось ещё понежиться в постели, хотя старенький жиденький матрас не особо к этому располагал. Поворочавшись немного, поняла, что больше не засну, к тому же вспомнила о великой миссии, возложенной на меня Хранителями магического источника, выползла из кровати.
Выползла - это не образно. После целого дня в седле я чувствовала себя гусеничкой, способной передвигаться разве что ползком. Расставив ноги, я поковыляла в хозяйскую часть дома.
Груня хлопотала у печи, гремя глиняными горшками. Увидев шагавшего рядом со мной огромного пса, она попятилась в сторону.
– Не бойтесь, это Пушок, он меня охраняет. Он очень умный и без повода не тронет.
– С такой охраной путешествовать не страшно, - покивала хозяйка дома, но подходить к нам не спешила.
– Большое спасибо, что приютили нас на ночь, - поблагодарила я её.
– Сейчас завтрак накрою, Груня ещё раз покосилась на Пушка и вновь загремела посудой.
Вскоре на столе появилась краюха хлеба, ещё горячая, исходящая паром, с золотистой хрустящей корочкой. Миска с отварным картофелем, немного свежих овощей и травяной взвар.
Пушку хозяйка поставила миску на пол, пододвинув её ближе ухватом. Пёс глянул в её сторону, что-то еле слышно проворчал и стал есть. Голод, как говорится, не тётка. Сам должен понимать, что люди незнамши его опасаются.
Груня села на противоположном конце стола, пордпёрла голову рукой, наблюдая, как я ем.
– И куда ты девица путь держишь?
– поинтересовалась она, когда я взяла в руки кружку с взваром, сладко пахнущим душицей и чабрецом.
– К феям, - ответила я не таясь. Вдруг что подскажет, мне сейчас любая помощь не помешает.
Груня встрепенулась, замахав на меня руками:
– Окстись, девица! На свою погибель идёшь!
– А вот с этого места поподробнее! – твёрдым голосом попросила я.
– Так путь в Долину фей идёт через Горгонзольские горы. Не всякий воин может пройти через лабиринт Страха, куда уж девице!
– А далеко ли до этих гор?
– Полдня пути. А сколько ещё до Долины фей идти – никому не ведано. Некоторые в лабиринте неделями плутали, а кто-то и вовсе сгинул. А у тебя с собой и поклажи никакой нет, куда в такой путь без припасов то?