Лев Яшин. Вратарь моей мечты
Шрифт:
– Ну а как же? Каждый вечер после школы во дворе. Я вот часто думаю, – затянулся дымком Лев, – если б не война, представляешь, насколько лучше мы бы сейчас играли в футбол.
– Это точно. А ты в эвакуации был или в Москве оставался?
– Война в Подольске застала, где я отдыхал у родственников. Быстренько собрал вещички, вернулся к семье в столицу. А в октябре вместе с отцовским авиационным заводом перебрались под Ульяновск. Там, Володя, и закончилось мое детство.
– В каком смысле?
Лев грустно усмехнулся:
– Да в прямом. Как прибыли,
Понимающе кивнув, друг помолчал. Затем поинтересовался:
– Трудно там было?
– Трудно. За первую зиму наша семья в соседней деревне выменяла все лишние вещи на картошку, брюкву, муку и крупу. Для себя оставили лишь самое необходимое, чтобы выжить. В конце февраля завод заработал и стало немного полегче. Все, кто его заново отстраивал, встали к станкам. Весной сорок третьего несколько старших ребят ушли на фронт и заменить их оказалось некем. Пришлось отцу взять меня учеником. Александра Петровна перешила старую отцовскую спецовку, и отправился я в свои тринадцать лет на первую рабочую смену…
Этим же вечером, попрощавшись с Володей Шабровым, Яшин приехал на ту остановку у радиостанции, где сошла из трамвая приглянувшаяся девушка и где он в последний раз ее видел. После тренировки он хорошенько отмылся в душе, привел в порядок одежду, а по дороге сюда купил букетик цветов. И теперь, стоя в сторонке, встречал каждый вагон, напряженно всматриваясь в тех, кто его покидал.
Он пробыл у остановочного павильона дольше часа, но девушка среди потока пассажиров так и не появилась.
В отчаянии Лева направился к стоящему тут же табачному киоску.
– Пачку сигарет «Новость», пожалуйста, – протянул он продавщице купюру.
И вдруг услышал звонок очередного трамвая, вывернувшего из-за угла. Схватив пачку, он бросился назад к остановке.
– Молодой человек, а сдачу?! – крикнула продавщица.
Но Льву было не до нее. Заняв прежнюю позицию, он опять принялся вглядываться в выходивших из вагона людей…
Девушки среди них не было.
Дав короткий звонок, трамвай мягко покатил дальше. Расстроенный парень опустил голову, отошел в сторонку и принялся открывать сигаретную пачку.
– Молодой человек! – вдруг послышался за спиной приятный женский голос.
Он резко обернулся. И увидел ту самую – улыбчивую, стройную, симпатичную. Необыкновенную.
Позабыв о сигаретах, Лев шагнул навстречу. И внезапно понял, что не знает, о чем сказать, как с ней заговорить.
– Здравствуйте, – промямлил он. – А я вас… тут вот… жду…
Девушку явно забавляло его смущение. Вроде бы такой большой, высокий, статный и… теряется. Прямо как ребенок.
– Я так и думала, что кого-то ждете, – улыбаясь, сказала она. – Вы ведь здесь уже два часа стоите.
– Почему два часа? Разве уже два?..
– Потому что я уже два часа на вас в окно смотрю. Я вот тут работаю – на радио, – кивнула она на ближайшее здание.
– А-а-а…
Улыбка не сходила с ее милого, приятного и светлого лица.
– Вы всегда такой красноречивый?
Лева нахмурился, отвел в сторону взгляд.
– Ну, не обижайтесь. Кстати, это мне?
– Да, – вспомнив, потянул он букетик.
– Мои любимые. А как вы догадались?
– Просто понравились, – пожал он плечами. – Я даже не знаю, как они называются.
– Ну, а вас как зовут?
– Лев.
– Вы серьезно? – звонко рассмеялась девушка. Имитируя его интонацию и низкий голос, повторила: – Лев. – И тут же, протянув руку, представилась: – А я – Валя.
Яшин осторожно пожал хрупкую ладошку.
– Вот и познакомились…
Он был на седьмом небе от счастья – мало того, что встретил ее, да еще и познакомился, прикоснулся к руке.
Но девушка вдруг решительно шагнула к подошедшему трамваю и запрыгнула на подножку.
– Извините, Лев, мне пора! – крикнула она. – Спасибо за цветы!..
Молодой человек был явно обескуражен таким поворотом событий. С растерянным видом он стоял на остановке и печальным взглядом провожал трамвай, уносивший в неизвестность ту, которая так понравилась, запала в душу и… снова исчезла.
Глава третья
СССР, Москва
1950 год
После сильнейшего удара из-за штрафной мяч пушечным ядром летел в ворота. В красивом акробатическом прыжке Алексей Хомич поймал его и, мягко приземлившись на газон, зафиксировал. Трибуны взорвались аплодисментами.
Дерби двух московских команд «Спартака» и «Динамо», проходившее на стадионе «Динамо» второго июля 1950 года, комментировал советский спортивный журналист и радиокомментатор Вадим Синявский.
Вадим уютно расположился в комментаторской кабине на самом верху центральной трибуны. На столике рядом с микрофоном стоял термос с кофе, из которого известный на всю страну спортивный комментатор изредка подливал в стакан горячий напиток. За спиной Синявского в уголке кабины скромно устроился его молодой коллега – Николай Озеров. Он только начинал карьеру комментатора и ловил каждое слово учителя.
– …Капитан «Спартака» Игорь Нетто в техничном подкате отбирает мяч у динамовского нападающего и переводит его по диагонали на противоположный фланг атаки… – красочно описывал Синявский каждый игровой момент матча. Телевидение в те годы делало лишь первые шаги, основным средством передачи информации являлось радио, поэтому комментаторам и приходилось дотошно описывать происходящее на футбольном поле. – Анатолий Ильин мягко, «по-кошачьи» обрабатывает мяч и делает передачу Исаеву. Тот играет в «стеночку» с Паршиным и отправляет мяч на фланг Никите Симоняну. Нападающий «Спартака» Симонян аккуратно пробрасывает мяч мимо динамовского защитника Кузнецова, набирает скорость и рвется вдоль бровки к воротам соперника. Можно сделать острую передачу!..