Лев Яшин
Шрифт:
Тему «Яшин и зарубежье» обсудим несколько позже, а пока зададимся вопросом по существу. А именно: не слишком ли уж наш рассказ перегружен голами, минутами, штангами и числами? Не теряется ли за этим лично Яшин?
А ведь Лев Дуров, народный артист, хорошо знавший своего великого тезку, называл его мудрецом.
Несомненно, диссертации, как тоже вышедший из очень простой семьи чемпион мира по шахматам Т. В. Петросян, Лев Иванович не написал. Но то, что постоянно и многотрудно думал, — правда.
Вот его статья в журнале «Юность» (№ 8 за 1965 год) под названием «Размышления о Стенли
Это всё в тексте имеется. «Оказалось, — приводит Яшин занятную статистику, — что среди ветеранов большую часть составляют вратари. Ну а наиболее юные — крайние нападающие. Так что если правый крайний Стенли Мэтьюз уже отметил на футбольном поле 50-летний юбилей, то мне, как вратарю, можно надеяться доиграть до пенсионного возраста. Неплохо бы…»
Последнее, понятно, ирония (литературная запись Дмитрия Рыжкова), однако ветеранская тематика заявлена на нескольких журнальных страницах весьма недвусмысленно.
Только это будет, быть может, первый пласт чуть сумбурной внешне работы. Не прошлое интересует автора, а настоящее и особенно будущее. Причем не европейского и мирового футбола — собственного, отечественного. Вот действительно: Мэтьюз играл уже немолодым против «Динамо» в 1945 году, все советские соперники сошли. Он же уходит в полном здравии 20 лет спустя! Что же такое есть у него — и нет у нас?
Яшин бесстрашно размышляет о специфике советской методики:
«Тренеры вводят новую — каждый раз обязательно новую — систему тренировок. Федерация разрабатывает новые нормативы по физической подготовке. (После выполнения этих нормативов футболисты, вероятно, могли бы стать кандидатами в олимпийские сборные СССР как по легкой, так и по тяжелой атлетике.) А воз и ныне там.
Почему? Да потому что многие игроки до одури исполняют набившие оскомину упражнения, не задумываясь, для чего они нужны. „Тренер знает лучше нас“ — этот лозунг весьма удобен (зачем утруждать себя) и для середнячков-футболистов да и для тренеров тоже (так жить спокойней). Стандарт — вот в чем наша беда».
Критика в адрес конкретного руководства, без сомнения, важна и точна, но, отдавая должное остроте подачи, подобное могло быть, по идее, сказано и на президиуме Федерации футбола СССР. Яшина в президиум той организации избрали ранее. И, не исключено, перед нами «выстрел» из того, что наболело и о чем надо сказать.
И всё-таки главный смысл — в двух последних словах.
«Стандарт» и «беда». Стандарт незаметно подменил собой Игру. Исполняя вместе с очередным специалистом «набившие оскомину упражнения» на занятиях, совершая таковое раз за разом, человек перестает думать. Об игре. А сэр Стенли — совсем иной: «Трудолюбие — отнюдь не главный, по-моему, секрет футбольного долголетия Мэтьюза: прилежных спортсменов найдется достаточно. Интеллект, постоянное стремление искать, анализировать, мыслить, мыслить на тренировках и в игре — вот в этой-то области у Мэтьюза найдется не много равных».
И тут следует взрыв: «Английские профессионалы же, для которых футбол — работа, на поле не работают, а играют». Как же так? У нас-то вроде любительский спорт?
Яшин вновь честен: «Кстати, даже у нас, футболистов, из лексикона как-то незаметно исчез глагол „играть“. Мы не играем, а „работаем“ („Вчера Петров хорошо работал“ — эта фраза довольно типична), и я, ей-богу, не удивлюсь, если когда-нибудь в газетах появится: „В воскресенье состоялась работа двух команд“. Смешно? Нет, грустно».
Так в чем же дело? В том, что вкладывается в слово. «Работа» предполагает точно определенное время и конкретное соответствующее вознаграждение. И это правильно. Чемпионом только не станешь. Тебе и не надо, впрочем.
А вот «игра» — это уж как получится. Помните футбольные битвы до темноты, когда их родители растаскивали друг от друга в бывшем селе Богородском с сохранившейся до сих пор церковью? И как им с превосходным тренером Аркадием Ивановичем Чернышевым пришлось дождаться «утренней звезды», дабы возобновить тренировки? Перед Игрой и время теряет смысл.
Пеле-то, которого в статье о Мэтьюзе Яшин с удовольствием вспомнит, и сам сэр Стенли, и множество партнеров по различным мировым сборным, и наши: Крижевский, Нетто, Борис Кузнецов, Валентин Иванов — «одной крови» со знаменитым голкипером. Так ведь вместе с завершившими карьеру мастерами исчезает понятие Игры. Обращаясь в обеспеченный и бесперспективный «стандарт».
Достаточно скоро случившийся чемпионат мира-66 станет лучшим в истории сборной СССР. Что подчеркнет с особой, ненужной яркостью: уходит целая эпоха. Когда побеждали. При повсеместной «стандартизации» побед не будет. Случится еще локальный успех добротной команды — «серебро» на чемпионате Европы 1972 года. И потом — совершенно закономерно — больше пятнадцати лет без медалей.
Яшин, оставшись навечно символом славного времени, сумел увидеть то, что не узрели вроде бы специально оснащенные люди.
Вратарь поставил диагноз. Справедливый и, как выяснится, прозорливый. Неприятный. Не исключено — неизлечимый. А голкипером «Динамо» и претендентом на участие в мировой схватке остался. И играть в Англии первым номером желал.
Всё, однако, не так просто. В начале 60-х подросли достойные конкуренты — Виктор Банников (киевское «Динамо», позже — столичное «Торпедо») и Анзор Кавазашвили (как раз московское «Торпедо» на тот момент, затем — «Спартак»). Оба — прекрасные мастера. С дополнительным козырем: они значительно моложе. Да и здоровьем покрепче: и язвы желудка нет, и колено не болит постоянно. Посему строго судить старшего тренера Н. П. Морозова за то, что он явно не склонялся к кандидатуре Льва Ивановича, не стоит. Ответственнейшее место в воротах одно, а в Англии придется представлять всю страну победившего социализма.