Лев
Шрифт:
— Мы с тобой. Если что-то понадобится, дай знать.
После этого они ушли, а я взяла Льва за руку и повела в нашу спальню. Там потянула его в сторону кровати и, поняв намек, он лег. Я свернулась калачиком рядом с ним и ждала.
Он просто гладил меня по боку какое-то время, затем прошептал:
— Я думал, что убил ее.
Я поцеловала его в грудь и тихо произнесла:
— Ты не виновен, дорогой.
— Я знаю, — неуверенно выдохнул он, — но я так думал.
Я не ответила. Он уже достаточно себя помучил за последние двадцать четыре часа. Его
И весь этот путь я пройду вместе с ним, молча, если так ему спокойнее.
***
Неделя пролетела одним мигом.
Из-за непредвиденных обстоятельств, Саша решил закрыть клуб до следующего четверга, а новое открытие назначил на пятницу, дав нам время побыть с нашей крошкой Лиди.
Она хорошо привыкала, если судить по ее громкому хохоту. Мы все сражались за ее внимание, но больше всего ей было комфортно сидеть на руках Льва и наблюдать за миром.
Изменения во Льве были кардинальными.
Он больше улыбался, смеялся, и не только с Лидией, но и со всеми. Мои милый мужчина пытался изо всех сил быть папой, которого заслуживает Лидия, но Лев был все же Львом. Она был другим, и однажды, я уверена, Лидия увидите его тем самым мужчиной.
Букеты с цветами стали прибывать к нам домой вместе с письмами с соболезнованиями. Игорь Алкаев вежливо попросил Льва присутствовать на похоронах, но Лев отказался. Он сказал Игорю:
— Я соболезную твоей потере, Игорь, но давай не будем притворяться. Ирина делала мою жизнь адом. Мне жаль, что она умерла, но на похороны я не поеду. И Лидия тоже.
Момент был печальным, но я гордилась им.
Игорь спросил, могут ли они с женой видеться с Лидией, и Лев ответил, что подумает над этим. Мы с ним обговорили все, и Лев позвонил Игорю, чтобы сказать, что они могут видеть Лидию, но им придется приехать к нему домой, и все будет происходить под контролем Льва. Мужчина был оскорблен таким предложением и бросил трубку.
Через два часа его жена позвонила и согласилась на предложение.
Мы понимали, что они скорбели, но после всего через что они протащили Льва, им повезло, что он предложил им даже такой вариант. Игорь Алкаев не заслужил видеть Лидию, но мы оба понимали, что они искренне ее любили, и нельзя наказывать ребенка за то, что ее семьи не ладили. То, что Лев позволили им видеться с Лидией, было уже чудом, на мой взгляд.
Я вошла в гостиную, широко улыбаясь на звук смеха Лидии. Она лежала на полу, дергая ножками и смеясь, пока Саша делал вид, будто ест ее животик.
— Прекрати, Аша! — вскрикнула она сквозь смех. — Фатит! Фатит!
Так забавно, как мужчина в костюме делает подобные вещи.
Саша поднял голову.
— Хватит? Уверена? Потому что я еще голодный!
Еще взрыв хохота.
— Фатит. Аша поиглай со мной? — спросила она, встала и побежала к углу, где поставила игрушечный столик для чая.
Саша взглянул на часы.
— Малышка, я бы с радостью
Лидия уже подняла ручки. Я смотрела с дверного проема, как Саша поднял ее и крепко обнял, придерживая нежно головку.
— Я люблю тебя, — тихо сказал он.
Она отстранилась и вытянула свои пухлые губки.
— Чмок?
Саша улыбнулся и громко чмокнул ее в губки, затем опустил вниз.
— Пока, принцесса. Веди себя хорошо.
Она села на ковер, помахала рукой, как сделала бы любая почти трехлетка, — вверх и вниз и очень быстро. Я улыбнулась, когда Саша прошел мимо. Он дернул подбородком в ответ и вышел за дверь.
Я зашла в комнату и села рядом с Миреллой.
— Как ты? — тихо спросила я.
Она тяжко выдохнула.
— Хорошо. — Она обманывала.
— Тебе нужна передышка, — честно сказала я. — Ты вымотана.
Она покачала головой, но рот предал ее, зевнув.
— Я в порядке.
Я встала и потянула ее на ноги.
— Иди. Быстро. Поспи. И не поднимайся до завтрашнего утра. У тебя выходной.
Она улыбнулась, устало моргая.
— Если ты уверена...
— Уверена, — пробормотала я, подталкивая ее к двери. — Давай уже, иди.
Мирелла направилась дальше по коридору к своей комнате, зашла и закрыла за собой дверь. Было приятно, что она всегда рядом, но несчастной женщине требовалась передышка. Понятно, что она очень устала.
Лидия потянула меня за руку и, улыбаясь, я взяла свою пухлюшку на руки.
— Эй, — сказала я и чмокнула ее в щеку. — Хочешь поиграть со мной?
— Поиглай со мной, Ина, — Она задергала ножками, чтобы я опустила ее. Я захихикала и поставила ее на пол. Она рванула к своему набору, и я последовала за ней. Она понарошку налила чай, и мы по-игрушечному ели печеньки, и она повторила ту фразу, которую говорила на протяжении всей недели.
— Мама слит.
От этих слов сердце каждый раз обливалось кровью. С печальным выражением лица, я тихо повторила:
— Да, малышка. Мама спит.
Как объяснить двухлетнему ребенку, что ее мать умерла?
Никак. Она была навсегда разлучена с Ириной, и это уже привносит стресс, и сколько я бы не твердила, что Ирина была ужасной матерью, уверена, Лидия не видела ее в таком свете. Я верю, что Лидия любила свою мать. Дети в этом смысле интересные. Когда они отдают свои чувства, они делают это до последней капли. Хотелось бы верить, что даже Ирина была уязвима к любви своей дочери.
Лидия вскоре устала играть и, взяв свое одеяльце, засунула палец в рот. Она подошла ко мне, как ни в чем не бывало залезла на коленки, свернулась так, что ее ножки свисали, а голова легла на мою грудь.
Я обожала такие моменты, когда мы с Лиди вдвоем, когда она дарит свою любовь только мне, как будто знает, что я нуждаюсь в этом. Я знаю, что она не моя дочь по крови, но она моя в сердце.
Прошло десять минут и ангелок уснул, я почувствовала это, когда ее конечности потяжелели. Я поцеловала ее в лоб и крепко прижала к себе. Мне большего и не нужно было.