Левиафан
Шрифт:
Но вот то, что происходило дальше, Тарлиан запомнил очень хорошо. На всю жизнь.
После завтрака управляющий, господин Прест, объявил, что в десять часов, то есть через час, всех учеников ждут около конюшен, для проведения первых испытаний. И хотя Тарлиан почти перестал волноваться, после этого сообщения сердце предательски застучало в удвоенном темпе.
Весь оставшийся час свободного времени Тарлиан просто шатался по замку, надеясь, что сможет потом отыскать дорогу к конюшням. Остальные еще пытались как-то тренироваться перед испытаниями. Тарлиану же казалось, что в его
Эймар ему нравился. Очень нравился. А кому бы не понравился потрясающей красоты старинный замок, после семи лет, проведенных в угрюмой крепости Феникса? Тарлиан знал, что уезжать отсюда ему не захочется. Пусть даже все и поедут на праздник в Дарминор. Столица была для него слишком шумной, суетной и какой-то ненастоящей. Здесь же все было именно таким, каким он себе представлял. И здесь, в Эймаре, он почему-то чувствовал себя дома. Но это точно была глупость. Просто он отвык от внешнего мира, вот и все. Но все-таки здесь сама мысль о том, что ему придется провести в крепости еще целых три года, казалась совершенно невыносимой.
И все-таки ему удалось не заблудиться в лабиринте замковых коридоров (хотя где-то в глубине души ему этого очень хотелось). К десяти часам он вместе со всеми учениками стоял во дворе около конюшен.
Здесь, видимо, всем заправлял господин Прест. Вот и сейчас он вышел вперед, встал перед учениками, и, оглядев их всех, звучно заговорил:
– Итак, юные Фениксы, добро пожаловать на ваши первые испытания! Вы, конечно же, недоумеваете, что вас ждет впереди, и почему вам никто ничего об этом не говорит. На самом деле, все очень просто: причина такой секретности в том, что никто толком не знает, что за испытания вас там поджидают.
После этих слов в строю обычно очень дисциплинированных учеников послышались удивленные и негодующие перешептывания.
– Подождите, подождите!
– движением руки остановил их господин Прест.
– Никто не знает об этом исключительно потому, что испытания вас ждут исключительно индивидуальные. Каждый пройдет испытание, которого достоин по силе и духу.
В этот момент Тарлиан порадовался тому, что стоит далеко от Андрония, Эрлгримма и Промса, которым его «сила и дух» были прекрасно известны. Вернее, почти полное их отсутствие. Не проще ли сразу отправить его назад в крепость?
– Эти испытания, - продолжал между тем управляющий, - помогут вам лучше понять свою силу и свою слабость, научат владеть этими силами, дадут вам раскрыться полностью, и это поможет вам стать настоящими Фениксами! Но настоящие испытания начнутся завтра. Сегодня же будет простая проверка: надо выяснить, на что примерно способен каждый из вас.
Оживившиеся было ученики заметно приутихли: ну еще бы, всем ведь хотелось стать настоящими рыцарями Феникса! И только Тарлиан обрадовался внезапной отсрочке. Может, после этой проверки все поймут, что рыцарь из него никудышный, и отправят все-таки в крепость? Или нет, лучше просто отстранят от испытаний... а говорят еще, что Фениксы не должны отступать перед трудностями...
***
Проверку наставники решили проводить следующим образом: вызывали по порядку всех учеников от каждой крепости на специально выгороженную и окруженную мощным магическим барьером площадку. Что происходит за этим барьером, не было ни видно, ни слышно. О «проверке» можно было судить только по лицам уже прошедших ее учеников. Рассказывать что-либо они отказывались.
Перед началом всей этой проверки господин Прест поинтересовался, кто из учеников не владеет магией. Тарлиан, чувствуя себя полным дураком, вышел вперед. Худшие его ожидания оправдались - он оказался один. Глянув по сторонам, Тарлиан наткнулся на ехидненькую ухмылочку Андрония - вот уж кто наслаждался его позором!
Но господин Прест ничего ему не сказал - только сделал знак возвращаться в строй, а сам пошел к наставникам, сидевшим за длинным столом возле огороженной площадки. Тарлиану даже показалось, что он увидел там главу Ордена, сэра Нектоса. Да нет, не показалось! Вот он, во главе стола, беседует о чем-то с учителем Сойреном из Дарминорской академии. Вот попал так попал...
Пока Тарлиан рассматривал наставников и думал о своем грядущем сокрушительном провале, эти самые наставники времени не теряли, а выстроили все крепости и академии в длинную очередь, в порядке которой будут вызывать учеников на «проверку».
Клеренская крепость, к удивлению Тарлиана, оказалась где-то в середине этой очереди: он почему-то ожидал, что она окажется последней. Но сам он, конечно же, среди всех клеренцев был последним.
...Их крепость стояла в очереди четвертой, сразу после крепости Флироса. Но очередь до них, как ни странно, дошла довольно быстро - где-то за час. Хотя Тарлиану это совсем не показалось быстрым: ведь всем известно, что нет ничего хуже ожидания.
Первым от их крепости, разумеется, пошел Андроний - ученики сами определяли свою очередность. Он гордо прошествовал к наставникам, громко назвал свое имя:
– Андроний Онори. Клеренская крепость.
Вот так Андроний! А в крепости всем представлялся не иначе как «Андроний Аррильский» или даже «Андроний де Ориман», как будто кто-то верил в то, что он может быть наследником престола одного из этих княжеств! А тут выясняется...
Но, видимо, сейчас Андронию было не до самоназваний. Он пошел на площадку для испытаний, и вышел оттуда через пять минут со страшно довольным (а точнее сказать - самодовольным) видом. Но к товарищам по крепости он не подошел, а удалился куда-то ближе к конюшням, откуда наблюдал за происходящим. А к наставникам тем временем направился Эрлгримм.
– Эрлгримм де Прайн, - представился он.
Тарлиан и Промс переглянулись с крайним удивлением. Своей фамилии Эрлгримм не называл никому и никогда. Все знали, что он не из простых, но о том, что он принадлежит к знаменитейшему графскому роду Прайнов, и подумать никто не мог! Даже его лучший друг Промс.
К слову сказать, род Прайнов знаменит тем, что всегда, во все времена защищал родной Эфарленд - еще до появления ордена Феникса. А графство, которым они владели, всегда было одним из самых богатых и процветающих.