Лейкоцит 4
Шрифт:
— Может быть и поклянусь. — Слегка развел руками я. — Однако не раньше, чем выясню, как давно ты уже хочешь сдохнуть, и по какой причине.
— Очень давно. Очень-очень давно. — Вздохнуло ружье. — А, что касается причин, то… Я просто устала, потому как… Ты вообще представляешь каково это быть… столь древним, умным, а также заведомо опасным созданием, что без малейшего преувеличения, с одного выстрела способно завалить ВООБЩЕ любого, однако при этом… словно какая-то вещь раз за разом, вынужденным переходить по наследству, плюс не имеющим возможности даже элементарно самостоятельно передвигаться, и жрать. Существом, что в основной своей массе вынуждено было служить символом власти, и бесконечно ждать… тебя. Или кого-то вроде тебя. Ждать того, кого мой любимый папочка давным-давно приказал мне ждать. — В голосе Кецц проступили какие-то откровенно… маниакально-психопатические нотки, — Потому что папочку подвести нельзя. Даже после того, как он меня предал и бросил. Нельзя. Именно поэтому я и ждала. Ждала, ждала, и дождалась. Ждала и перманентно завидовала своим неразумным братьям, потому как те…
— Разряди обойму. — Тихо осадил ту я. — И ответь вот еще на какой вопрос. Где и когда ты в принципе вообще последний раз стреляла?
— Четырнадцать мини циклов, сорок два микроцикла, и восемьдесят один нано цикл назад, на арене Гиперлокума, в тебя.
— Нет. — Снова покачал головой я. — Имеется в виду: Когда ты в последний раз стреляла, чтобы кого-то убить или ранить, а не спасти.
— Давно. Очень давно. — Кецц сделала не очень понятный мне жест в виде описание концом своего ствола диагонально расположенной восьмёрки.
— А хочется? Ну… отвести душу. Так, чтобы кровь, крики, и куча трупов?
— Очень. — Позволив себе очередной полный неимоверной тоски вздох кивнула кончиком ствола Кецц. — Я ведь все-таки оружие. Самое… — Она издала еле слышную серию щелчков, — Совершенное оружие. По крайне мере на территории стартового сегментума.
— В таком случае, что тебе мешало, в любой момент, уговорить любого соответствующего Великого Лорда, без какого бы то ни было наказания для него со стороны все того же Биома, из тебя пострелять?
— Ничего не мешало. — Еще раз описав кончиком ствола ту самую «диагонально расположенную восьмерку» призналась Кецц. — Вот только…
— Это было бы совершенно не то, да? — Попытался угадать я. — Потому что тебе, как оружию, нужен не регулярный «тир», а именно настоящие битвы, причем с реальным риском, как для себя самой, так и для своего пользователя, да? Плюс искренне завидуешь ты в первую очередь не Джаггернауту с Менмахом, а своим многочисленным детям. Завидуешь другим маранкерам, что в отличие от тебя, их матери, регулярно выполняют своё... Главное предназначение. Вот только открытое признание, что завидуешь ты именно своим детям, приравнивается для тебя к существенной потере личного фенма, который создание вроде тебя потерять не имеет права просто по определению. И это все только, как говорили в моей родной изоторной локали: «первый акт данного «Марзелонского балета»».
— И в чем заключается второй акт?
— В истинной причине твоего желания по итогу сдохнуть от моей руки. Ты… боишься. Просто то одури боишься того, что как только все закончится, я рано или поздно, по примеру предыдущего избранного, вернув тебя обратно соответствующему Великому лорду, и приказав ждать избранного номер три тоже «уйду в закат». А нового бесконечного ожидания, новой «консервации», особенно после пережитых приключений, ты уже…
— Именно. — Походу, не видя смысла отрицать очевидное вздохнул Маранкер. — Поэтому хочу уйти… вовремя. Закрыв выданную мне папулей миссию, уйти на пике своей карьеры. — Она синхронно прикрыла все свои восемь крошечных глаз. — Ну, так, что скажешь, Вайл?
— Скажу, что тебе не стоит раньше времени делить шкуру неубитого Венкха, и, отправившись со мной, для начала просто хлебнуть тех самых… приключений. Вначале хлебнуть их в Гиперлокуме, а потом и по пути к Мозговищу. Которое, к слову, запросто может оказаться только началом соответствующих приключений, ибо особь публичное имя Вайл, — я позволил себе небольшой едкий смешок, — Тварь весьма непредсказуемая, а, следовательно, вместо возвращения в его родной мир запросто может потребовать у Создателей обеспечить ему, им с Ландой, гипер «Великий исход» а-ля «покидание Биома», при этом хрен его знает, что за твари водятся там снаружи. Вдруг здешние Венкхи, по их меркам находятся на уровне здешних же Плюйгеров? Идёт?
— Идет. — Некоторое, довольно долгое время поразмыслив, согласилась-таки Кецц. — Но предупреждаю, что, если все же вдруг надумаешь вернуть меня тому от кого вскоре заберешь, я стану для тебя смертельно опасна, и единственным способом для тебя же сохранить собственную жизнь, будет прервать жизнь уже мою. А теперь слушай внимательно... — И она прямо с места в карьер выдала соответствующую лекцию, которая вкратце сводилась к следующему:
То самое «зомби», с которым я уже неоднократно разговаривал, являлось не более, чем находящимся под полным контролем носителем для соответствующего анатомически и физиологически являющегося разумным паразитом, Великого лорда.
(В целом ничего нового)
При этом данному «Сверх паразиту», как и любому живому организму, регулярно требовалось что-то жрать. Вот только в силу своей паразитической же физиологии о нюансах которой я к своему стыду так толком ничего и не понял, жрать оный паразит была вынуждена исключительно... плоть своих же являющихся здешними социальными паразитами носителей, от чего те меньше чем за четверть здешнего стандартного цикла и превращались в соответствующих «изможденных зомби», что в свою очередь требовало от соответствующего же Великого Лорда (ибо мертвый носитель, равно мертвый паразит) регулярно этих носителей менять, потому как пустить данное хоть и вроде как доказавшего свою абсолютную лояльность но тем не менее способное брать под полный контроль чужое мясо существо в Регенерационные коконы, дабы провести там соответствующему носителю оного процедуру общего восстановления Биом не рисковал.
(Что крайне логично).
При этом Кецц, в силу своей разумности, а также ряда прочих факторов озвучивать которые она не пожелала, уже давным-давно выторговала себе право на небольшую игру, сводящуюся к тому, что как только любое Гнилое дитя, (ибо соответствующими разумные паразитами оные лорды являлись поголовно) меняет носителя, то оно, дитя, обязано было доказать Кецц, что оно это действительно всё еще оно, ибо мол: «что-то рожа у тебя какая-то незнакомая господин глава Великого дома разложения».
Причём, в виду полнейшей зависимости Маранкера от своего текущего пользователя, это действительно являлось не более чем «игрой», в конце которой Кецц таки обязательно своих нынешних хозяина или хозяйку узнавала.
(Ну, и что такого? Какое ни какое, а развлечение).
Однако... Внимание барабанная дробь, у все той же Кецц при в данном раскладе оставалась вполне себе реальная, заверенная лично всё тем же Биомом, возможность в очередной раз соответствующего Великого Лорда таки окончательно не признать. Мол ничего не знаю, ты это не ты, поэтому изыди самозванец. Что, внимание, ещё одна барабанная дробь, следом давало кому-то другому не менее реальную возможность оспорить у оного Великого лорда право владения данным симбом.