Лейкоцит
Шрифт:
— Вот она. Рядом стоит. Живая, и относительно здоровая. — Прервал того я. — Психика у нее конечно, в первую очередь усилиями Тирса и его ублюдков, нарушена. Однако, как мне кажется, при достаточном усердии, это дело ещё можно будет как-то исправить, но…
— Но ведь она же теперь фурл… — И такой грозный гризли, тотчас рухнув задницей на пол уткнулся мордой в свои руки. — Я же ее любил… Я же ее искренне любил…
— Значит, не так уж и любил. — Откровенно по-женски фыркнула Нагайна. — Потому что, если бы ты действительно ее любил так, как заявляешь, то тебе на этот ее нынешний статус было бы откровенно плевать, и ты бы сейчас просто радовался, что с ней всё более-менее хорошо. А раз ты в первую очередь переживаешь именно за ее статус, то… Как говорили в моей родной изоторной локали: «Медяк цена, этой твоей любви, болезный».
В воздухе повисла напряженная тишина.
— Нет! — Наконец откровенно нервно сглотнув помотал головой Ынрах. — Нет! Вы слышите?! Люблю! Я ее люблю, и мне плевать на ее статус! Плевать! — И он, снова схватив меня лапой за горло, так что вздрогнула практически вся многочисленная толпа, проревел:
— Продай! Продай мне ее! Продай мне мою самочку! Продай мне мою Церну! Продай!
Сказать по правде, такому повороту событий я был только «рад», ибо в перспективе от Церны мне действительно было больше проблем, чем пользы. И если кто-то сейчас желал обменять у меня эти самые потенциальные проблемы на вполне себе живые фиомы, то грех отказываться. Но и не поторговаться, дабы вырвать у донельзя заинтересованного покупателя, как можно больше, тоже грех.
— В целом… — Выдержав очередную паузу наконец снова заговорил я. — Ничего против данной сделки я не имею, но…
— Но, при этом, кое-что против данной сделки имею я. — Внезапно прервал меня хорошо уже знакомый голос не иначе как специально выждавшего подходящий момент Фассара.
— Здравствуйте, господин глава тейма Неренгхай. — Отозвался я. — Искренне рад нашей новой встрече. Как видите, шансы поднять денег на тотализаторе касательно прохождения мною второго фархка у вас все ещё есть.
— Это да. — Фыркнул вервольф. — Я тоже рад тебя видеть, Вайл. И, как я вижу, времени ты зря не терял. Свой герш… Четвертый ранг могущества…
— Если не секрет, то откуда знаете последнее?
— Он глава правящего тейма, и по умолчанию умеет… Считывать параметры со всех, кто находится на его территории. — Пояснила Нагайна.
— Хорошая дополнительная способность. — Кивнул я, откровенно выжидающе уставившись на Фассара.
— Ынрах правильно сказал. — Спустя некоторое время отозвался вервольф. — Работающие в Унхусе самки, просто по определению, и по умолчанию, не могут получить статус фурла. А раз это произошло, то… На лицо некое недоразумение. И его ещё не поздно исправить. В частности… — Он повернулся лицом к толпе и широко раскинув руки произнес:
— Я, глава тейма Неренгхай, именем Биома дарованным мне правом на очищение и прощение, лично снимаю с особи публичное имя Церна статус фурла, ибо считаю, что она всё искупила, а также официально возвращаю ей должность полноценной жрицы удовольствий Унхуса нашего харна. Если кто-то из здесь присутствующих считает, что данный статус фурла с особи публичное имя Церна был снят мной неправомерно, то пусть выскажется сейчас, или молчит весь отмеренный ему Биомом срок!
Как мной и ожидалось, возражений не последовало даже в теории.
— Хорошо. — Кивнул Фассар. — Теперь следующее. Вайл, так как Церна теперь снова полноценная жрица удовольствий Унхуса нашего харна, то у тебя нет никаких прав на продажу её в качестве наложницы.
— Логично. — Не стал спорить я, невольно отметив, что красиво конечно этот пёс подсуетился. Значит, кормили, спасали, и транспортировали сюда эту несчастную кошко-бабу мы с моим гершем. Платили тем охотникам за охрану, и сопровождение, тоже мы с моим гершем. А итоговую награду, более чем жирную награду, ибо наложница явно далеко не сто фиомов стоит, присвоил себе правящий тейм. Молодцы. Что ещё сказать?
Нет, разумеется никаких возражений из серии: «Несправедливо, господин Фассар», я себе не позволил, но вот, как говорили в моей родной изоторной локали «осадочек остался».
Мои напарники в лице Кенджша, Пинджша и Нагайны, надо отдать им должное, тоже промолчали. А вот Церна…
Та, тоже улучив подходящий момент, и вырвавшись из рук не иначе, как на мгновение потерявших бдительность близнецов-рептилоидов… Тотчас кинулась мне в ноги. Не к снявшему с нее статут фурла Фассару, и не к своему… будущему хозяину в лице Ынраха, а ко мне, и размазывая слезы и сопли снова принялась тереть лицом о мои стопы.
— Ну, хватит-хватит. — Снова откровенно оторопел до сих пор не привыкший к подобному выражение благодарности я. — Хватит. Всё хорошо.
— Да, бывший главный самец Вайл. — Самым натуральным образом проскулила кошко-баба. — Да. Спасибо вам, бывший главный самец Вайл. Церна благодарят вас за все. Благодарят, и клянутся, что они будут самыми послушными самочками в Биоме, и даже в отхожее место без разрешения нового хозяина больше ходить не будут. Церна клянутся, что они больше без разрешения нового хозяина, даже с места не сойдут, потому что они больше не хотят, чтобы им снова было плохо, больно, и страшно. Потому, что… Церна усвоили урок! Усвоили урок! Усвоили!
— Вижу. — С протяжным вздохом прокомментировал это Фассар, и спустя несколько нано циклов добавил:
— Платеж получен. Реннек официально подтвержден, и закрыт. Статус особи публичное имя Церна официально переоформлен.
— Переоформлен. — На удивление спокойно подтвердила Церна, и поднявшись на ноги, а также сексуально виляя бедрами направилась к тому самому гризли.
— Переоформлен. — Следом подтвердил тот, максимально бережно прижимая Кошко-бабу к своей мохнатой груди, и при этом смотря на неё таким влюблённым взглядом, каким даже ныне покойная Кшайя ни меня ни разу не смотрела.
— Новый хозяин, вы ведь не сделаете нам больно? — Спустя ещё несколько нано циклов наматывая на палец локон волос, откровенно кокетливо поинтересовалась реально не похожая на саму себя прежнюю Церна.
— Не сделаю. — Лизнув ту в макушку отозвался гризли. — Зато я сделаю больно, очень больно, любому, кто тебя обидит. Любому.
— Честно-честно?
— Угу. А ещё… — Ынрах насколько позволяла его пасть сентиментально улыбнулся. — А ещё, как только это всё с великой жатвой закончится, и мы отправимся домой, там тебя будет ждать подарок. Пушарик. Толстенький. Очень толстенький.