Лейтесь слезы... (Пролейтесь слезы) (др. перевод)
Шрифт:
— Да ведь это скотское извращение! — запротестовал один из полов.
— Это ваше личное мнение, — сразу осмелев, заметил Муфи.
— Так их даже не за что арестовать? Черт побери! Быть такого не может! — настаивали стоявшие рядом полы.
— Из уголовного кодекса систематически убирают все преступления без жертв, — объяснил капрал. — Этот процесс уже десять лет как идет.
— Вот такие? Это что, преступление без жертв?
Капрал обратился к Муфи:
— Что ты находишь в таких мальчуганах? Поведай секрет. Меня всегда интересовали пидоры вроде тебя.
— «Пидоры», —
— Это просто категория, — пояснил капрал. — Лица, которые охотятся за несовершеннолетними с гомосексуальными целями. Занятие законное, но по-прежнему ненавидимое и презираемое. Так что ты делаешь днем?
— Я продавец подержанных шустрецов.
— А если твои хозяева дознаются что ты пидор, они ведь не захотят, чтобы ты занимался их шустрецами. После того как они узнают, с чем твои бледные мохнатые лапы имеют дело во внерабочее время. Так, мистер Муфи? Даже продавец подержанных шустрецов не может избавиться от моральной ответственности, если он пидор. Пусть даже эту статью исключили из уголовного кодекса.
— Тут вина моей матери, — сказал Муфи. — Она помыкала моим отцом, а тот был слабохарактерным мужчиной.
— Так сколько мальчуганов ты завлек к себе за последние двенадцать месяцев? — поинтересовался капрал. — Я серьезно. Ведь такие у тебя на одну ночь, верно?
— Я люблю Бена, — пробормотал Муфи, глядя прямо перед собой и едва шевеля губами. — Позднее, когда я окрепну финансово и смогу его обеспечивать, я намерен на нем жениться.
Тогда капрал обратился к мальчику:
— Хочешь, мы тебя отсюда заберем? Вернем назад к родителям?
— Он здесь живет, — слегка ухмыляясь, сказал Муфи.
— Да, я останусь здесь, — угрюмо отозвался мальчик, заметно дрожа. — Черт возьми, вы не вернете мне одеяла? — Он раздраженно потянулся за ними.
— Тоном пониже, — произнес капрал, с усталым видом отодвигаясь. — Проклятье. И такое вычеркнули из кодекса.
— А все, наверное, потому, — начал Муфи, на глазах обретая уверенность по мере того, как полы начали удаляться из его спальни, — что эти старые и разжиревшие маршалы полиции сами балуются детишками и не хотят, чтобы их выслали куда надо. Скандалы им ни к чему. — Его ухмылка переросла в оскорбительный оскал.
— Очень надеюсь, — проговорил капрал, — что в один прекрасный день ты все-таки как-нибудь нарушишь закон и тебя приволокут в участок. В этот самый день я непременно буду на дежурстве. И сам, лично тебя оформлю. — Он смачно откашлялся и харкнул в мистера Муфи. Прямо в его пустую мохнатую физиономию.
Бригада полов бесшумно пересекла гостиную, полную сигаретных окурков, пепла, смятых пачек, ополовиненных бокалов со спиртным, и выбралась в коридор, а оттуда наружу. Захлопнув дверь, капрал передернулся и постоял немного, чувствуя какой-то туман в голове, словно окружавшая его действительность на краткое время куда-то отдалилась. Затем сказал:
— Двести одиннадцатая. Миссис Рут Гомен. Где этот подозреваемый Тавернер и должен находиться. Если он вообще тут есть. Квартира-то последняя. — Наконец-то,
Капрал позвонил во входную дверь квартиры 211. И встал перед ней, держа наготове утяжеленную пластиковую дубинку, внезапно охваченный полным пренебрежением к своей работе.
— Муфи мы уже повидали, — сказал он, обращаясь отчасти к себе. — Теперь посмотрим, что там за миссис Гомен. Как думаете, может, она все-таки получше? Будем надеяться. А то мне на одну ночь уже многовато.
— Все что угодно будет лучше этого Муфи, — мрачно заметил один из стоявших рядом с ним полов. Все они закивали друг другу, переминаясь с ноги на ногу и прислушиваясь к медленным шагам по ту сторону двери.
Глава 13
В гостиной комнате роскошной, недавно отстроенной квартиры Рут Рей в лас-вегасском районе Файрфлеш Ясон Тавернер сказал:
— Я практически уверен, что могу рассчитывать на сорок восемь часов снаружи и на двадцать четыре часа внутри. А стало быть, мне совершенно незачем прямо сейчас отсюда сматываться. — И если наш новый революционный принцип верен, подумал он, тогда это предположение изменит ситуацию в мою пользу. Я буду в безопасности. ТЕОРИЯ МЕНЯЕТ…
— Я рада, — вяло проговорила Рут, — что так у тебя есть возможность остаться со мной по-цивилизованному. Чтобы нам еще немного поболтать. Хочешь выпить? Может, виски с кока-колой?
ТЕОРИЯ МЕНЯЕТ РЕАЛЬНОСТЬ, КОТОРУЮ ОПИСЫВАЕТ.
— Нет, — отказался Ясон и принялся расхаживать по Истиной, прислушиваясь… сам не зная к чему. Возможно, к отсутствию звуков. Ни телевизионной болтовни, ни топанья ног выше этажом. Даже нигде из квадросистемы не ревел порноаккорд. — Наверное, в этих квартирах чертовски толстые стены, — бросил он Рут.
— Я никогда ничего не слышала.
— А сейчас тебе ничего не кажется странным? Из ряда вон выходящим?
— Нет. — Рут покачала головой.
— Да ты глуха как тетерев, — свирепо произнес Ясон. В обиде и растерянности Рут аж рот разинула. — Я точно знаю, — прохрипел он затем. — Меня уже вычислили. Здесь. В этой комнате.
И тут позвонили в дверь.
— Д-давай не обращать внимания, — запинаясь от страха, быстро проговорила Рут. — Я просто хочу сидеть здесь и болтать с тобой про все то забавное, что ты в жизни видел. Про то, чего ты хочешь добиться, но пока не добился… — Она умолкла, когда Ясон направился к двери. — Возможно, это мужчина, что живет наверху. Он иногда занимает всякую всячину. Очень странную. Например, ровно две пятых от луковицы.
Ясон открыл дверь. Три пола в серой униформе загородили дверной проход, держа наготове трубострелы и дубинки.
— Мистер Тавернер? — спросил пол с нашивками.
— Да.
— С настоящего момента вы находитесь в предупредительном заключении ради вашей же безопасности и благополучия. Итак, будьте любезны пройти с нами, не оборачиваясь и никоим образом не уклоняясь от физического с нами контакта. Ваша собственность, если здесь таковая имеется, будет впоследствии собрана и передана туда, где вы будете к тому времени находиться.