Лица века
Шрифт:
Г. З. Да, слепили глаза людям и страну подстрелили по сути дела на взлете. Если бы мы эти десять лет не потеряли, нас никто бы потом не одолел. А добить страну можно было, понимая нашу систему управления. Надо было в Кремль внедрить своего человека. Нашли Горбачева, потом Ельцина.
Были тут недостатки в самой системе? Да, были, носили принципиальный характер. Мы несколько раз в истории споткнулись о порог, который называется отсутствием преемственности власти. Так было, скажем, в начале XVII века. Тот, кто время Бориса Годунова изучал, знает. Так было в начале XX века. Так, к сожалению, оказалось и в его конце. Вот эту болезнь
В. К. Главный вопрос на сегодня и на завтра: что теперь делать, чтобы исправить положение? Есть ли выход и где он?
Г. З. Ответ на это дает весь XX век. Когда я изучал, как выходили из трудного положения страны и народы, меня поразило, что они использовали примерно одну и ту же модель. Этот подход был открыт Лениным и его соратниками. Иногда говорят: дескать, пришли какие-то там большевики, взяли и разрушили могучую империю. Но это бред сивой кобылы! В первой мировой войне, которую не большевики начали, а западные страны схватились между собой из-за нового передела мира, рухнули четыре империи – Российская, Германская, Оттоманская и Австро-Венгерская. Ленин приехал, когда в России все развалилось. Предложил гениальный план вывода страны из кризиса. Потом за несколько лет перепробовал разные варианты: военный коммунизм, продналог, продразверстку и, наконец, новую экономическую политику. Вот новая экономическая политика была гениальным изобретением и прозрением, она подняла почти бездыханную страну.
Основное из этой политики, кстати, во многом использовал Рузвельт. То же самое использовали немцы после поражения. То же самое во многом и японцы.
Смысл этой модели следующий. Первое: максимальная концентрация ресурсов для экономического подъема. У нас этих ресурсов больше, чем надо. Но сегодня к ним присосались десять кланов и выметают все из страны.
В. К. То есть у нас делается все наоборот?
Г. З. Мы сейчас предлагали провести референдум. И одна из целей совета с народом в чем? Используя недра в общенародных интересах, завтра удвоить наш бюджет. И тем самым удвоить пенсии, зарплаты, пособия, стипендии. Это реально!
В. К. Вместе с тем это резкий поворот к восстановлению утраченного.
Г. З. Второе: развитие производства в отраслях жизнеобеспечения. Без машиностроения, без строительной индустрии – невозможно ничего решать. И это производство в экономике жизнеобеспечения нельзя не поддерживать! Какой-то рынок неуправляемый отрегулирует? Но нигде этого нет и никогда не будет: нерегулируемый рынок рухнул еще в начале прошлого века и под своими обломками чуть не погреб ту же самую Америку.
В. К. А теперь они навязали нам то, от чего мир давно уже отказался.
Г. З. Давно каждое государство поддерживает своих предпринимателей, свои фирмы, защищает свои рынки. А наши демолибералы отдали все рынки и все ресурсы дяде, а говорят, что они строят демократию.
Третье: надо прекратить грабеж населения, грабеж в широком смысле слова. Налоговый грабеж, ценовой грабеж, рэкет, от которого зависят и которому платят почти все предприниматели, международный грабеж, уголовный грабеж. Все меры, которые надо предпринимать, прекрасно известны.
И четвертое: установить в стране
Ничего этого у нас сегодня нет. Ни один из четырех главных элементов вывода страны из кризиса не реализуется. А кто это может сделать? Только ответственная народная власть. У нас же сегодня власть олигархии – и в Кремле, и в правительстве. Нет, построено не демократическое и не рыночное государство. В результате учиненного погрома родился политический урод.
В. К. Александр Зиновьев называет это «рогатый заяц».
Г. З. Очень подходящее название!
В. К. Да, остроумное и точное.
Г. З. Кремль сегодня – это землячество. Кланы дерутся, а перья над Кремлем летят. Правительство – собрание представителей олигархии и «семьи». Дума – штамповочное производство, придаток администрации. Во всем мире федеративные государства имеют две палаты, одна из которых выражает интересы субъектов федерации и избирается от этих субъектов. А что такое наш Совет Федерации сегодня?
В. К. Нарусова – представитель от Республики Тува. Смех, да и только.
Г. З. Бюрократия насквозь воровата, «партия власти» без идеологии, только выполняет приказы и указания. Короче, все, что они выстроили, трагично и смешно.
В. К. Страна наша не может жить без идеи! А сейчас так называемый поиск национальной идеи превратился в анекдот, и совершенно непонятно в самом деле, какой идеологией руководствуется эта власть.
Г. З. Идеология? Денежный мешок и руководящее кресло. Никакой идеологии. Завтра, уйди Путин, эта партия разбежится сразу, так же как Черномырдин ушел – и у его «домика» крыша съехала. Он без фундамента, этот их «домик».
В. К. Наш народ не может существовать без идеи, это ведь правда, Геннадий Андреевич?
Г. З. Очень важная правда. Вот когда говорят: национальная идея, дескать, давайте придумывать ее – мне очень больно. Мы ее давно выстрадали! Она шлифуется веками, она соответствует национальному характеру, она оплодотворена историей. Мы 700 лет провели в боях и походах, отстаивая свое право, веру, добро, красоту.
В. К. И все это не отринула революция, годы советские не отринули.
Г. З. Попытки были. Например, с православием расправиться. Но быстро это кончилось. У нас основу национальной идеи составляют четыре простые вещи. Наш народ без духовной среды не может жить. Такая порода. Он без этого, как кто-то сказал, или с ума сойдет, или сопьется. Дальше, наш народ не может существовать без сильного государства. Такие просторы, такой материк, который плывет на трех океанах, нельзя защищать вялой, хлипкой рукой и с пустой головой. Если бы государство не было сильным, нас растоптали бы на этих необозримых просторах. Мы могли выжить, только опираясь на сильное государство. У нас государство было иногда жестоким, иногда несправедливым, но бессильным государство не могло быть. Далее. Мы не можем жить без справедливости. Мы всегда за правду сражались, испокон веков.