Личинка
Шрифт:
— Так и есть, — подтвердил второй голос, — сегодня мы её тут видели, так что думаю должна быть где-то поблизости.
— Хорошо, тогда ищем, аккуратно пакуем и отчитываемся перед генералом, у нас еще дел полно.
Голос последнего заговорившего, заставил меня вздрогнуть от не самых приятных воспоминаний. Лебедев, вот и свиделись мы с тобой, хоть ты про это и ещё и не знаешь.
— Командир, только будь осторожен, уж очень она ловко кидается разными предметами, — сообщил первый голос.
— Понял, тогда Шилов на право, Серков, ты налево. Обходим магазин, кто первый обнаруживает — пишет мне в чат. Погнали.
Тени
С кого начать, вопрос даже не стоял. Лебедев — вот оно, вселенское зло в одном лице. Его подлый удар я точно никогда не забуду, а уж страдания ребёнка для него отольются стократно. Переместившись на верхний ярус с бутиками, по периметру опоясывающий всё здание магазина, принялся выглядывать свои будущие жертвы. Ага, слева мелькнула фигура — это, скорее всего Шилов. Так, а где Лебедев? Вот он, вышел в центральный проход между стеллажами. Руки мелко подрагивали от возбуждения. Оказавшись трёх шагах за спиной своего персонального врага, подшагнул ближе, выделяя его фигуру, назначив её целью, и применил умение молнии, целясь в затылок. Шаг, сделанный мной после перемещения, был лишним, под ногой осколок бутылки предательски скрежетнул о бетонный пол. Насколько бы быстр я не был, применяя своё умение, Лебедев оказался ещё быстрее. Как только стекло проскрежетало по бетону, он, учуяв опасность за спиной, перекатом ушел в сторону от атаки.
Ба-бах. Ударила молния в полки с посудой. Кастрюли красивым фонтаном взлетели в воздух. Ба-бах. Угодила молния в кучу какого-то тряпья, напротив которой замер мой противник после переката. А в следующую секунду, мир взорвался калейдоскопом красок. Удар кулаком в район печени, я, как и прошлый удар, ногой, заметить не успел.
Не в силах противиться нахлынувшей боли, свалился на пол, прижав руки к животу. В голове билась одна мысль — я идиот. На краю сознания Кристина что-то бубнила о критических повреждениях, но удар, прилетевший в голову, окончательно погасил сознание…
В себя я пришел от вылитой на затылок воды. Задёргавшись попытался подняться, но понял, что меня привязали между стеллажей моей же верёвкой, растянув за руки и ноги как звезду, положив лицом в пол. Вода холодными струйками стекала на пол, неприятно щекоча кожу на щеках, где росла борода. Как только я попытался поднять голову, в бок врезался ботинок, рождая новые волны боли в районе печени.
«Обнаружены критические повреждения, запущена процедура регенерации».
— Лежать гнида! — раздалось сверху. — Шевелиться и говорить только по команде!
— Хр-р-р… — только и смог я выдавить из горла, дёргаясь всем телом от боли, волной прокатившейся через всё тело.
— Шило, не перестарайся, — раздалось сбоку, — командиру он нужен целый.
Со стороны говорившего послышалось шипение, как при открывании бутылки с газировкой, а затем булькающие звуки. Раз пинает меня Шилов, то воду пьёт скорее всего Серков.
— Смотри какой старый, загнётся ещё, — причмокнув сказал он.
— Ни чо, этот не загнётся, — пренебрежительно бросил Шилов, — узнал я этого гада, шустрый дедок, ушел тогда из распределителя. И девчонку с собой утащил.
— Это что, тот самый дед, которого мы на улице взяли, а он от нас ушел?
— Ага, он самый.
— Ну, тогда ему ещё можно добавить, — с этими словами в другой бок прилетел еще один удар. Застонав, попытался свернуться в позу зародыша, но верёвки не дали этого сделать. — Мне за его побег, старшина такой втык устроил…
«Критически малое значение запасов энергии для регенерации, процедура восстановления приостановлена».
Как всё плохо, даже энергии пересталохватать.
— Не ты один пострадал от этого урода, — третий пинок вышел уже не такой сильный, били уже не от души, а так, в назидание.
— Прекратить избиение! — раздался голос Лебедева.
— Командир, мы тут это, воспитательную работу проводим, — хохотнув, ответил Серков.
— Что, наш ниндзя очухался? — подойдя ко мне, Лебедев наклонился и, подняв мою голову за волосы, заглянул в лицо: — Допрыгался, дедуля? Ща, мы с тобой вдумчиво пообщаемся…
— Поцелуй меня в зад! — прохрипел я киношную реплику, желая разозлить своего мучителя.
— Какие нынче деды пошли не воспитанные, это тебе в качестве аванса! — размахнувшись, он картинно ударил меня по лицу ладонью.
Чего-то подобного я и ожидал. Еще в начале замаха, восприятие растянулось, позволяя уследить за всем происходящим вокруг и поймав момент касания ладони моего лица, заставил мир моргнуть, определив зону переноса в десяти сантиметрах от тела.
Я лежал на верхнем ярусе, возле одного из магазинчиков, торговавшим всякой китайской мелочью. По лицу, неприятно скользнув пальцами по щекам, упала отрубленная кисть руки. Рядом, судорожно сокращаясь, корчилась вторая ладонь, неприятно шевеля пальцами. Отвратительная картина. Подо мной, неудобной горкой лежал кусок бетонного покрытия, повторяя контур моего тела, перенесённый наверх вместе со мной. Сдерживая стон, скатился с бетонной горки и попытался подняться на ноги, но боль в правом боку практически швырнула меня обратно на пол. Внизу, истошно орал Лебедев. Его вопли райской музыкой отдавались в моём сердце.
«Кристина, заблокируй боль», — скомандовал я, снова пытаясь встать.
«Для блокирования болевых рецепторов не хватает энергии усиления».
Чёрт, опять энергия. Достав аварийный запас таблеток, разорвал упаковку и высыпал все таблетки в рот. Во рту было сухо как в пустыне, перемалывая зубами крошки от таблеток, пытался выдавить хоть немного слюны. Дело продвигалось медленно, организм никак не хотел отдавать драгоценную влагу. Внизу, команда Лебедева суетилась, пытаясь оказать первую помощь пострадавшему командиру. Тот, лёжа на полу, материл своих подчинённых, меня и весь мир. Какая прекрасная картина. Погоди, сейчас очухаюсь, и продолжим наш разговор.